Размышления о точном определении пути корабля в море.
Вступление

Перевод Я. М. Боровского

PRAEFAMEN

ВСТУПЛЕНИЕ

Emolumenta humano generi studio navigandi parta numerando percensere est vastum ingredi pelagus, Auditores. Ab antiquis inde temporibus in nostra usque saecula tot gentium ac populorum aperto mari celebrata commercia et reciproca bonorum communicatio luculentissimum illorum perhibent testimonium. Nostri autem aevi longinquae navigationes ad hospitalia Indiarum littora quot et quanta ejusdem rei dedere documenta! Postquam enim Hispanorum atque Lusitanorum periculosa Industria intentatus antea Oceanus est reclusus patuitque reliquis tandem Europae gentibus, immensum quantum crevere portuosorum littorum opes, quae inde quaquaversum diffusae auxerunt privatorum quaestus, Principum thesauros et potentiam.

Обозревать выгоды, принесенные человеческому роду искусством мореплавания, путем их исчисления — это то же, что выйти в широкое море, слушатели. О них дают красноречивейшее свидетельство ведущиеся с древних времен до нашего века столькими народами и племенами сношения по открытому морю и взаимный обмен благами. А сколько и сколь значительных доказательств этого дали в наш век дальние плавания к гостеприимным берегам Индий! Ибо с тех пор, как отважным усердием испанцев и португальцев был раскрыт неизведанный дотоле океан и стал доступен остальным народам Европы, неизмеримо возросли богатства обладающих портами берегов, откуда, разливаясь по всем направлениям, они увеличили доходы подданных, сокровища и мощь государей.

taedia prope omnem voluptatis sensum, ex quaestu oriundum, extinguant; imo quandoque spes lucri cum vita abrumpatur. Agitari saevientis impetu maris, aestu, siti, fame premi, febribus absumi, contagio pestifero infici, atque adeo in delirium rapi, nec interea portus alicujus refugium et solamen certo scire, est fere inter defunctos vitam agere. Omnia prope haec mala ab incertitudine navigationis proficiscuntur.

Quae quidem ab omni aevo excolenda existimatur; nostra tamen tempestate omnem moverunt lapidem viri in astronomia et scientia navigandi peritissimi, quo jam res eo deducta est, ut multa, quae ante hac inaccessa esse viderentur, nunc superata et plana spectentur, cum fructu in usum vocentur. Id autem honoris et utilitatis inde praecipue nostris saeculis obtigit, quod promissa a principibus amplissima praemia omnem attentionem eruditorum et artificum excitarint. Quamvis itaque actum egisse videri possim, si quid tantis productis superaddere tentaverim; nihilominus tamen feci, quod solent metallicarum scrutatores venarum, qui praeter omnem veri similitudinem quandoque dulci spe aluntur; nec tamen semper ea frustrantur. Idcirco omni dubio deposito, quid quid hac in re cogitavi, inveni, produxi, depromam.

Превосходно содействовал благополучию жителей Европы этот широкий доступ к приобретению богатств на восходе и закате солнца, раскрывшийся благодаря мореплаванию. Однако часто бывает, что докучность пути уничтожает чуть ли не всю отраду приобретания; и более того, иногда вместе обрываются и надежда на прибыль, и жизнь. Быть гонимым ударами свирепствующего моря, страдать от зноя, жажды, голода, изнуряться лихорадками, встречать смертоносную заразу и даже безумию подвергаться, не зная притом верного прибежища и отдохновения в каком-либо порте, — это то же, что при жизни соприкасаться со смертью. Почти все эти бедствия проистекают от ненадежности мореплавания. Поэтому оно от века считалось заслуживающим разработки; в наше же время все усилия приложили к тому опытнейшие в астрономии и мореходной науке мужи, и дело преуспело уже настолько, что многое, казавшееся ранее недоступным, ныне является превзойденным и простым и с пользою претворяется в жизнь. И такие честь и польза выпали нашему веку преимущественно оттого, что обещанные государями высокие награды возбудили всё внимание ученых и мастеров дела. Поэтому, хотя может показаться, что я повторяю уже сделанное, если я попытаюсь нечто прибавить к таким достижениям, тем не менее я поступил, как искатели золотоносных жил, которые иногда вопреки всякой вероятности питают сладостную надежду и, однако, не всегда в ней обманываются. Итак, отбросив всякое сомнение, я изложу всё, что по этому предмету думал, нашел, изобрел.

Duobus, ut notum est, et quidem inter se diversis modis situs navium supra mari quaeri solet. Primo latitudo ex altitudine alicujus sideris, longitudo vero per comparationem temporis in meridiano navis inventi cum tempore meridiani primi. Secundo quum per directionem navis iuxta ductum acus magneticae, perque celeritatem funiculo dromometrico, aut numero, magnitudine et dispositione velorum indicatam longitudo simul et latitudo loci, ubi versatur navis, aestimatur.

Как известно, положение корабля в море определяют двумя различными способами. По первому способу широта определяется измерением высоты какого-либо светила, а долгота сравнением времени, найденного на меридиане корабля, со временем на первом меридиане. По второму способу долгота и широта места нахождения корабля определяется одновременно, исходя из направления корабля, указываемого компасом, и скорости корабля, измеряемой лагом или выводимой из числа, величины и расположения парусов.

inveniendis ingenii vires sui experti, quique in usum vocare easdem annisi aunt. Singulas hic brevi persequor, ut ipsius opusculi ordo, successusque mei hac in re quanticunque sint, distinctius ob oculos ponantur.

Первый способ применим только при ясном небе, а второй — при любой погоде. Но сколь многими и значительными трудностями обременен каждый из них, более чем достаточно известно тем, кто испытал силы своего ума в изобретении средств устранить эти трудности, и тем, кто пытался применить их к действию. Перечислю их здесь вкратце, чтобы яснее представить план настоящего труда и достигнутые мною в этом деле успехи, каковы бы они ни были.

Suda tempestate solet, ut dictum est, inprimis quaeri loci latitudo ex altitudine siderum supra horizontem; deinde ex diversa altitudine duorum, vel ejusdem sideris, interjecto tempore dato, deducitur tempus in meridiano navis. Ad observationes hujusmodi commodo jamnum adhibetur quadrans Anglicanus catoptricus, quo ingeniosissimus inventor docuit astra deducere coelo. Cognita latitudine atque tempore in loco navis investigatur denique longitudo, et quidem duabus viis inter se diversis. Altera est mechanica, astronomica altera. Haec comparatione situs astrorum, illa fidelissimo, quam fieri potest, horologio ad meridianorum differentiam cognoscendam ducit.

При ясной погоде, как сказано, прежде всего ищут широту места по высоте светил над горизонтом; затем из разности высот двух светил или высот одного светила, отделенных данным промежутком времени, выводится время на меридиане корабля. Для наблюдений этого рода ныне с удобством применяется английский зеркальный квадрант, при помощи которого остроумнейший изобретатель научил сводить звезды с неба. Определив широту и время в месте нахождения корабля, находят долготу, для чего применимы два различных способа, один — механический, другой — астрономический. Этот последний ведет к познанию разности меридианов сравнением положения светил, тот — наблюдением возможно более точных часов.

Incommoda atque difficultates quibus haec methodus obnoxia est, in his consistunt. Quadrans Hadleianus quamvis apte ad altitudines siderum adhibeatur observandas, ut oscillationes navis agitatae fluctibus eludantur, eae nimirum, quae observandum sidus versus tendunt; illae autem, quae his perpendiculares fiunt, ad latera observatoris, nondum evitari eodem possunt. Quo fit, ut accurata horizontis et sideris distantia non satis certo determinetur. Denique horizontis ex varia refractione inconstans altitudo, et noctu, vel nebulis in eo oberrantibus male disterminatus conspectus incertas adeo reddunt observationes. Hinc fit, ut ex erroribus in latitudine et tempore commissis insignis differentia (praesertim cum in unum conspirent) longitudinis verae a computata exoriatur et locum navis reddat admodum dubium. Idcirco operam dedi, ut incerto et confuso horizonte misso aliam methodum tutiorem multo, eamque frequentius usurpandam investigarem.

волнением, но только тех, которые направлены к наблюдаемому светилу; а те, которые им перпендикулярны, будучи направлены в стороны от наблюдателя, устранены им быть еще не могут. Вследствие этого расстояние между светилом и горизонтом определяется без достаточной точности. Наконец, непостоянство горизонта, происходящее от изменений рефракции, и недостаточная его видимость в ночное время или при наличии облачности делают наблюдения еще менее точными. Таким образом, вследствие ошибок, допущенных в определении широты и времени, возникает (особенно, когда та и другая совпадают по направлению) значительная разность между наблюденной и истинной долготой, которая делает место нахождения корабля весьма сомнительным. Поэтому я постарался, оставив ненадежный и смутный горизонт, найти другой способ, гораздо более верный и притом допускающий более частое применение.

Ad determinandum tempus meridiani primi optimum esse medium censetur, omnibusque ex comparato siderum situ deductionibus praeferendum horologium nauticum, ejus indolis, ut magno temporis intervallo paucis minutis secundis aberret. Oscillatoria horologia impetus agitati maris minime omnium ferunt. Elateribus mota automata reliquis anteponenda jure existimantur. Quidquid autem magna Britannia hoc in artificio praestiterit, quamvis maxime adaequatum fama perhibetur; cum hic tamen non sit cognitum, licet mihi propria tentamina publici juris facere, utut imperfecta, quae ideam horologii marini tantummodo exhibent.

Для определения времени на первом меридиане лучшим средством, заслуживающим предпочтения перед всяким выведением из сравниваемых между собой положений светил, считаются морские часы такого качества, чтобы они за большой промежуток времени давали отклонение лишь в несколько секунд. Часы с маятником менее всего выносят толчки морского волнения. Автоматически движимые пружинами справедливо предпочитаются прочим. И хотя то, чего достигла Великая Британия в этом искусстве, по молве весьма совершенно, но так как здесь оно остается неизвестным, то позволительно мне опубликовать собственные попытки, как бы они ни были недостаточны, давая только идею морских часов.

Porro mea quidem sententia illa etiam via, quae comparatione situs siderum ad cognitionem longitudinis ducit mox dictae multum postponenda esse non videtur; cum etiam quibusdam prae illa gaudeat praerogativis. Etsi enim postulatis praeditum dotibus marinum horologium absque difficili observatione siderum, sine taedioso calculo officium suum praestet; nihilominus tamen tenuis structurae fragilitas non omni suspicione luxationis et inde incerti circuitus rotarum libera esse potest: cum e contrario aeterni siderum motus inconcussam certitudinem quaesiti temporis extra omne dubium ponere queant, dummodo situs illorum ex vera theoria frequentissimis et accuratissimis observationibus stabiliatur. Denique desiderata horologia marina non cujuslibet artificis industria construi, nec uniuscujusque nautae sumptibus parari poterunt, pauca scilicet numero, nec parum pretiosa; instrumenta, vero quae ad observandum siderum situm requiruntur, faciliore artificio constructa, minori sumptu parabuntur; ea nempe, quae infra describe Quamvis vero marinum horologium haud interrupto ordine singula temporis momenta indicat; siderum autem situs non semper observandi praesto sunt, praesertim ubi vicini planetae in solis versantur radiis; verum tamen hunc defectum, qui non ita saepe contingit, resarcit multitudo observationum, quae non solum semet ipsas mutuo corrigunt et augent rei certitudinem; verum etiam horologiorum ipsorum errores detegunt. Sed de his re ipsa loco suo expositis clarius constabit.

Далее, по моему мнению, в тот путь, который ведет к познанию долготы через сравнение положений светил, не представляется намного уступающим другому упомянутому, так как обладает даже некоторыми преимуществами перед ним. Действительно, хотя морские часы, обладающие требуемыми качествами, несут свою службу без трудных наблюдений светил и без утомительных вычислений, тем не менее хрупкость тонкого устройства не может быть свободна от опасности расшатывания, ведущего к неравномерности вращения колес, тогда как вечные движения светил ставят вне всякого сомнения непоколебимую точность определяемого времени, лишь бы только их положение было установлено частыми и точнейшими наблюдениями при помощи истинной теории. Наконец, требующиеся морские часы не могут быть построены искусством каждого мастера и приобретаемы на средства каждого моряка, так как их мало и они дороги; инструменты же, требующиеся для наблюдения положения светил, можно будет приобрести с меньшими затратами — те именно, которые я описываю ниже. И хотя морские часы обозначают отдельные моменты времени в непрерывной последовательности, а положения светил не всегда доступны наблюдению, особенно когда близкие планеты находятся в лучах Солнца, однако этот недостаток, который не так часто обнаруживается, возмещается многочисленностью наблюдений, которые не только взаимно исправляют себя, увеличивая достоверность результата, но и вскрывают ошибки самих часов. Но это станет яснее, когда будет по ходу дела изложено в своем месте.

procellae impetu, detorquetur fluctibus a scopo proposito, acceleratur cursus secundo mari, retardatur contrario, vel ad laterales plagas vi illius urgetur. Per septimanas quandoque sic jactatus qui scire potest nauclerus, ubi quaerendi sint portus, ubi evitanda brevia, scopuli, inaccessa praecipitiis littora? Alia itaque excogitanda erunt navigantibus ad has difficultates amoliendas instrumenta, quae, quod dolendum, pauca usibus apta adinventa, pauciora adhuc, quae usu sunt recepta; quamquam magis necessaria esse videntur: cum nubilo coelo sueverint atrocius saevire procellae, propius instare pericula. Id omne mecum reputans, quantum ad potui, intendi animi vires ad excogitanda nova remedia, quibus tot incommoda averti possent; nec me voto prorsus excidisse puto.

 Вот уже наступает облачная погода, похищает от взора Солнце и другие светила, делает бесполезными все астрономическиеинструменты, а без них и отборнейшие часы ни к чему не служат. Между тем корабль, гонимый натиском бури, течениями, отклоняется от намеченной цели, ускоряется его бег сопутствием моря и замедляется противодействием, или силою его оттесняется по боковым направлениям. Бросаемый так иногда целыми неделями, как может знать кормчий, где надо искать порты, где избегать мелей, утесов, неприступных крутизнами берегов? Итак, мореплавателям для устранения этих трудностей надо выдумать другие инструменты, ибо мало, к сожалению, изобретено таких, которые годны к употреблению, и еще меньше таких, которые вошли в употребление; хотя они и представляются более необходимыми, ибо при покрытом тучами небе обычно яростнее свирепствуют бури, ближе предстоят опасности. Размышляя обо всем этом, я, сколько мог, устремил силы ума на изобретение новых средств, которые могли бы отвратить столько невзгод, и, думаю, что не вовсе обманулся в своих устремлениях.

Duplicis autem generis illa esse animadverti. Alterum requirit instrumenta secundum theoriam optime elaborate, quae modico praeeunte examine practico usurpari possint; cujusmodi sunt Amussium autographum, item Dromoscopium, Cymatometrum et Salometrum, quae suo loco describuntur et explicantur.

Я усмотрел два рода таких средств. Для первого требуются тщательно разработанные согласно теории инструменты, которые могли бы применяться после небольшого практического испытания; к этому роду принадлежат самопишущий компас, также дромоскоп, киматометр и салометр, которые в своем месте описаны и объяснены.

Alterum vero genus longam adhuc experientiam postulat, postulat labores et vigilias nautarum, ingeniosas Physicorum et Mathematicorum lucubrationes. Consistit autem in vera theoria fluxuum maris et phaenomenorum acus magneticae, fidis observationibus fundata. Singula pro virili persequor in tertia parte hujus opusculi, de erudita navigatione, quam omnibus navigandi studiosis, increpante Plinio, commendo: „Immensa multitudo, aperto quodcunque est mari, hospitalique littorum omnium appulsu navigat, sed lucri non scientiae gratia; nec reputat caeca mens et tantum avaritiae intenta id ipsum scientia tutius posse fieri“.

течений и явлений магнитной стрелки. Подробности я по мере сил излагаю в третьей части этого труда, об ученом мореплавании, которую препоручаю всем, помня упрек Плиния: „Несчетное множество плавает по открытому морю, где только оно есть, и к гостеприимному пристанищу всех берегов, но ради прибыли, а не ради науки; и слепой, устремленный только к стяжанию ум не помышляет, что самую эту прибыль наука может сделать более безопасною“.