Берков П. Н.: Ломоносов и "Лифляндская экономия"

ЛОМОНОСОВ И „ЛИФЛЯНДСКАЯ ЭКОНОМИЯ“

В 1879 г. умер известный библиофил Н. П. Дуров, профессор математики в Петербургском институте инженеров путей сообщения. При ликвидации его превосходной библиотеки и собрания рукописей часть книг и манускриптов попала в Московский публичный и Румянцовский музей, теперешнюю Всесоюзную библиотеку им. В. И. Ленина. В отчете Музея за 1879—1882 гг., в разделе поступлений Рукописного отделения, между прочим, указано, что собрания его пополнились рукописью 1760 г. из библиотеки Дурова, под заглавием „Лифляндская экономия“ в переводе М. В. Ломоносова, сделанном в 1747 г. („Отчет 1879—1882“, стр. 26—27, № 2649).

Указанное сообщение прошло вовсе не замеченным исследователями жизни и деятельности Ломоносова: оно не отмечено ни в одном библиографическом справочнике, ни в одной биографии Ломоносова. За шестьдесят с лишним лет, протекших с момента опубликования „Отчета“, только два раза были сделаны в литературе ссылки на „Лифляндскую экономию“ в переводе Ломоносова. Впервые коснулась этой рукописи Е. С. Щепкина в книге „Старинные помещики на службе и дома“ (СПб. 1890).¹ Книга Щепкиной представляет ряд очерков, построенных в основном на материалах „Записок“ А. Т. Болотова. Касаясь биографии полковника Т. П. Болотова, отца мемуариста, Щепкина сообщает об отысканных после его смерти рукописных переводах, повидимому сделанных им с немецкого, в числе которых была и „Лифляндская экономия“. В связи с этим Щепкина писала: „Не мешает сказать несколько слов о „Лифляндской экономии“. Если она действительно переведена самим полковником, то перевод этот сделан им не случайно и не им одним. В русском обществе 30-х и 40-х годов прошлого века, появился, должно быть, интерес к немецкому сельскому хозяйству. В Москве, в Румянцовском музее, хранятся два рукописных экземпляра перевода этой экономии“ (стр. 62). Далее Щепкина характеризует рукопись в переводе Ломоносова и вторую, писанную разными лицами, начиная со второй половины XVIII в. По поводу ломоносовского перевода Щепкина писала следующее: „Мы не нашли этого перевода ни в одном списке трудов Ломоносова; может быть, он был сделан для какого-нибудь лица и потом разошелся в списках по рукам. Во-всяком случае произведение, удостоенное подписи знаменитого академика, почиталось в свое время полезным для русской публики. Начало этого произведения — нравственно-догматического характера: оно трактует о должности христианской вообще, со ссылками на священное писание, и поучает: „кто славен добродетелями, тот у бога большой дворянин“. Относительно образования ставятся идеальные требования: староста, приказчик или просто богатый землями крестьянин должен знать, кроме грамоты, по крайней мере, тройное правило. Далее Экономия трактует о порядке сельских работ, о содержании усадьбы и зданий с такими подробностями, что даются советы и о выведении клопов. Последняя часть заключает всевозможные хозяйственные рецепты“ (там же). О второй рукописи Щепкина сообщает, что она представляет только перефразировку той же Экономии (стр. 63). Между прочим, приведя не вполне точно заглавие рукописи ломоносовского перевода, Щепкина по поводу находящейся в титуле фразы „с подлинной списана (в 1760 г.) из дому господ баронов Черкасовых“ писала: „Повидимому, рукопись Черкасовых — верный список с перевода, сделанный одной писарской рукой“. Эта последняя фраза показывает, что Щепкина считает дошедшую до нас копию перевода Ломоносова сделанной для баронов Черкасовых, тогда как по прямому смыслу записи в титуле ясно, что в доме Черкасовых находилась подлинная рукопись, и из этого дома, как несколько архаически выразился переписчик, была списана в 1760 г. Иными словами, перевод Ломоносова был сделан в 1747 г. для известного барона И. А. Черкасова, кабинет-секретаря Петра I и Екатерины I и личного секретаря Елизаветы Петровны, игравшего большую роль в русской политической жизни 1740—1750 гг.

Сообщение Щепкиной опять-таки не привлекло внимания исследователей, и лишь через пятьдесят лет „Лифляндская экономия“ вновь всплыла в литературе о Ломоносове. На этот раз о ней заговорил автор интересной и содержательной статьи об экономических взглядах Ломоносова проф. И. С. Бак в журнале „Проблемы экономики“ (1940, № 4). Касаясь экономических воззрений великого русского ученого, проф. Бак обратился и к рукописи „Лифляндская экономия“, подкрепляя цитатами из нее свои положения, выведенные из изучения прочих произведений Ломоносова по экономическим вопросам.² Автора статьи не могло не занять то обстоятельство, что „Лифляндская экономия“ имеет иное происхождение, нежели оригинальные экономические сочинения Ломоносова. В связи с этим И. С. Бак пишет: „Хотя эта работа является переводом, а не оригинальным трудом Ломоносова, нужно предположить, что ее содержание соответствовало взглядам Ломоносова, иначе он ее не переводил бы или, по крайней мере, сопроводил перевод своими примечаниями. Анализ текста наводит на мысль, что перевод достаточно вольный. Проверить это мы не имеем возможности ввиду отсутствия немецкого оригинала. Предполагаемая вольность перевода служит добавочным подтверждением того, что текст работы в общем соответствовал воззрениям Ломоносова в области сельского хозяйства, тем более, что концепция „Лифляндской экономии“ не расходится с высказываниями Ломоносова в его оригинальных трудах“.³

Соображения И. С. Бака нельзя признать вполне убедительными. До нас дошел ряд переводов Ломоносова: одни были сделаны им в порядке служебных занятий в Академии Наук, в особенности в первые годы его деятельности, другие, например, „Волфиянская експериментальная физика“, предприняты по личной инициативе ученого. Как правило, в первом случае Ломоносов не снабжал своего перевода ни предисловием, ни примечаниями; в переводах же второй группы предисловия имеются. Таким образом, отсутствие предисловия при переводе „Лифляндской экономии“ является скорее доводом за то, что это был „деловой“, т. е. заказанный ему, перевод, а не предпринятый с целью пропагандировать близкие Ломоносову экономические идеи.

Затем обращает на себя внимание логическая ошибка, допускаемая И. С. Баком. Не имея перед глазами немецкого оригинала и не сверив с ним перевода, он все же считает возможным признать, что „перевод достаточно вольный“, а далее эта „предполагаемая вольность перевода“ служит для него „добавочным“ аргументом в пользу тезиса о совпадении взглядов Ломоносова с концепцией „Лифляндской экономии“. Может быть, в общем И. С. Бак и прав, но прежде всего следует произвести сверку перевода с подлинником.

Для этого необходимо уточнить, что́ же это за „Лифляндская экономия“, пользовавшаяся таким успехом в нашей сельскохозяйственной литературе XVIII в. На этот вопрос можно ответить сообщением следующих собранных нами данных.

„Лифляндская экономия“ (Liefländische Oeconomia), которое из-за своего огромного объема не могло увидеть свет и поэтому распространялось в рукописи.⁴

Неизданной рукописью Штопиуса, как сообщает И. Г. Арндт в предисловии к книге Фишера, воспользовался пастор из Зонзеля, Соломон Губертус (Salomo Gubertus), выпустивший в 1645 г. книгу „Stratagema oeconomicum, oder Akker-Student, den jungen ungeübten Akkersleuten in Liefland zum nöthigen Unterrichte vermittelst vieljährigen Observationibus auch führnehmer Philosophorum placitis dargestellet“ (Экономическая стратагема, или изучающий земледелие, в изложении для необходимого обучения молодых неопытных земледельцев в Лифляндии посредством многолетних наблюдений и с приведением мнений знатных философов). Книга С. Губертуса выдержала ряд изданий: 1645, 1649, 1688 и 1757 гг.⁵ Поскольку было известно, что „Экономическая стратагема“ Губертуса является по существу обработкой „Лифляндской экономии“ Штопиуса, то в читательской и издательской практике она в свою очередь стала называться „Лифляндской экономией“; в издании 1688 г. через всю книгу проведен колонтитул „Liefländische Oeconomia“.

Отсутствие рукописи „Liefländische Oeconomia“ не позволяет проверить указание Арндта о больших заимствованиях Губертуса у Штопиуса. Во всяком случае, начало „Экономической стратагемы“, пересыпанное ссылками на библейские и прочие культовые тексты, обосновывающие, так сказать, право заниматься агрономической наукой, очевидно принадлежит пастору Губертусу и носит отпечаток богословской эрудиции автора. Надо полагать, что в конкретной части книги Губертус значительно зависел от рукописи своего предшественника, благодаря чему за его „Экономической стратагемой“ укрепилось название „Лифляндской экономии“.

Таким образом, когда Ломоносову было предложено бароном И. А. Черкасовым перевести популярную сельскохозяйственную книгу Губертуса, последняя в русском переводе была названа не своим настоящим именем, а установившимся за ней по традиции.

И. С. Бак. Впрочем, окончательное суждение можно будет вынести только после детального сопоставления обоих текстов. Из беглого сравнения немецкого оригинала и перевода Ломоносова явствует, что кое-что, правда, очень немногое, Ломоносов опускал. Так, непереведенным осталось предисловие Губертуса, где он объясняет, почему он, лицо духовного звания, вдруг занялся писанием агрономической книги, а также отводит упреки в непонятности заглавия. Опущена также вся третья глава первой части, заключающая годовые таблицы восхода и заката солнца в Лифляндии. Очевидно, эту часть работы Губертуса, кстати, непосредственно взятую из рукописи Штопиуса, как указывает Арндт в предисловии к книге Фишера, Ломоносов считал вовсе излишней для русского читателя.

В заключение своей заметки приведу описание рукописи ломоносовского перевода; в скобках в конце каждой главы указываются соответствующие страницы „Stratagema oecononicum“ 1688 г.

Лифляндская экономия // переведена с немецкого на российский // химии профессором Михаилом // Ломоносовым // в Санктпетербурге 1747 года //. С подлинной списана в 1760 году // из дому господ Баронов Черкасовых. 117 лл.

На л. 1 под заглавием: № 41. В кожаном переплете, в 4°; на форзаце верхней доски переплета надпись: 1882 г., из библ-ки Дурова. Вход. № 2649.

Содержание:

Часть первая.

Глава 1. О должности крестьянской вообще. Лл. 1—4 об. (стр. 1—8).

Глава 2. О работе крестьянской на каждой м[еся]ц. Лл. 4 об. —13 (стр. 9—38).

Глава 3. О крестьянских приметах. Лл. 13—19 (гл. IV, стр. 62—79).

—26 (гл. V, стр. 80—100).

Часть вторая.

О пахотной работе, где при запрудах упоминается, и о рыбной ловле.

Глава первая. О разности земель. Лл. 25—30 (стр. 101—113).

Глава вторая. О пахании и боронении. Лл. 30—31 об. (стр. 114—117).

— 32 (стр. 117—120).

Глава четвертая. О времени севу. Лл. 32 об. —36 об. (стр. 120—137).

Глава пятая. О ветрах. Лл. 36 об. — 37 об. (стр. 137—140).

Глава шестая. О дожде. Л. 37 об. (стр. 140).

Часть третия.

Глава первая. О лошадях. Лл. 38—41 (стр. 141—151).

Глава вторая. О быках и коровах. Лл. 41—43 об. (стр. 151—159).

Глава третия. О баранах и овцах. Лл. 43 об. — 44 (стр. 159—162).

Глава четвертая. О козлах и козах. Лл. 44—44 об. (стр. 162—163).

— 45 об. (стр. 163—167).

Глава шестая. О собаках. Лл. 45 об. — 46 об. (стр. 167—169).

Глава седьмая. О котах и кошках. Л. 46 об. (стр. 170—171).

О птицах. Глава осмая. О курах. Лл. 47—48 об. (стр. 171—177).

Глава девятая. О гусях. Лл. 48 об. — 49 об. (стр. 177—181).

— 50 (стр. 181).

Глава первая на десять. О голубях. Л. 50 (стр. 182).

Глава вторая на десять. О курах индейских. Лл. 50—50 об. (стр. 182—184).

Глава третия на десять. О пчелах. Лл. 50 об. — 52 (стр. 184—188).

Прибавление, содержащее разные вещи, к домостроительству надлежащие. Лл. 52—60 (стр. 189—219). В этом прибавлении содержится 21 рецепт сельскохозяйственного и кулинарного характера.

„Stratagema oeconomicum“. По характеру языка эта часть рукописи резко отличается от „Лифляндской экономии“. Почти безусловно можно отрицать ее принадлежность Ломоносову. Достаточно прочесть заглавие первой главы этой части, чтобы усмотреть разницу в языке: „О повароначальнике. Глава первая, в ней же изображено строение ста мясных еств с прибавкою их расолом по польски, а по руски ушное“ (лл. 60—91).

Таким образом, если отбросить эту последнюю, не принадлежащую Ломоносову, часть рукописи, несомненным остается, что в число его литературных трудов следует включить „Лифляндскую экономию“, представляющую перевод „Экономической стратагемы“ Губертуса. После сверки перевода с оригиналом можно будет с большей степенью точности ответить на вопрос о месте „Лифляндской экономии“ в системе экономических взглядов Ломоносова.

Но даже если этот вопрос и будет решен в отрицательном смысле, „Лифляндская экономия“ должна быть изучена со стороны языка, со стороны приемов перевода, применявшихся Ломоносовым, наконец, со стороны сельскохозяйственной терминологии, использованной и, вероятно, создававшейся в отдельных случаях Ломоносовым в процессе его переводческой работы.

Примечания