Записка о необходимости преобразования Академии Наук. 1758—1759 (№ 400)

1758—1759. ЗАПИСКА О НЕОБХОДИМОСТИ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ
АКАДЕМИИ НАУК

Приступление

В благословенное время государствования всемилостивейшия самодержицы нашея, наслаждаясь многочисленными ея к нам, подданным, благодеяниями, с радостною надеждою ожидаем полного благополучия, то есть всесовершенного установления непоколебимых и ясных законов, которыми отвратятся все вредительные в судах беспорядки и пагубные ухищрения.

Высочайшее повеление е. и. в. из Правительствующего Сената о рассмотрении и исправлении всех российских законов по справедливости касается и до имп. Академии Наук. Того ради высокопомянутый Правительствующий Сенат повелел учинить Академического регламента рассмотрение.¹ Всевожделенный случай к исправлению бедного состояния Академии! Однако вкоренившееся и застарелое в ней злочастие^1а чинит препоны и сему великому матернему и божественному попечению и желанию всемилостивейшия монархини нашея, ибо все оное рассмотрение пресеклось коварными происками и наглыми поступками, которыми самозванный сочинитель,² а следовательно и защи[ти]тель оного регламента старался от него отвести высочайший указ е. в., данный из Правительствующего Сената о исправлении законов.

Стоя за пользу и важность высокопомянутого указа, принужден я был претерпеть неправедное и несносное огорчение,³ однако как прочих поношений и гонений, мною претерпенных, так и сего не упоминаю обстоятельно. Ныне^1б в рассуждении Академии^1в предприял я отдать отечеству последнюю должность, ибо ежели сим ничего не успею, твердо уверен буду, что нет божия благоволения, дабы по мере желания и щедролюбия великия нашея государыни^1г ученые люди размножились и науки распространялись и процветали в отечестве.

Сим предприятием побуждаю на себя без сомнения некоторых негодования, которых ко мне доброжелательство прежнее чувствительно, однако совесть и должность оного несравненно сильнее. Чем могу я перед правосудием извиниться? Оно уже заблаговременно мне предвещает и в сердце говорит, что, имея во многих науках знание, ведая других академий поведение, видя великий упадок и бедное состояние здешней Академии, многие недостатки и неисправности в регламенте и бесполезную трату толикой казны е. в., не представлял по своей должности. Что ответствовать? Разве то, что я боялся руки сильных? Но я живота своего не жалеть в случае клятвою пред богом обещался.

Итак, ежели сим истинной своей ревности не удовольствую и, может быть, себя опасности подвергну, однако присяжную должность исполню.

Для лучшего изыскания способов, как исправить Академию Наук, должно, во-первых, предложить ее состояние, потом показать причины такового оныя упадку; наконец, объявить способы к исправлению и к приведению ея в цветущее состояние.

Часть первая

О худом состоянии Академии Наук

Глава I

^2а

1) С начала Академии Наук, от 1725 по 1733 год, ни единого российского студента при ней не было, который бы лекции у профессоров слушал. А приехавшие из Москвы тогда 12 человек из Спасских школ лучшие посланы в Камчатскую экспедицию, и там, кроме Крашенинникова, стали негодными, будучи без всякого призрения; оставшиеся в Санктпетербурге, скитавшись несколько времени в бедности, для худого содержания определились по художествам и в Канцелярию.⁴

2) Взяты из Москвы в Академию из Спасских школ в 1736-м году 12 человек, из которых Ломоносов и Виноградов посланы для науки за море. Оставшиеся принуждены были немалое время терпеть крайнюю нужду и не иметь долгое время в науках наставления. Затем просили о том в Правительствующем Сенате, и библиотекарю Шумахеру учинен был сильный выго[во]р. После того лекции начались студентам, и деньги кормовые в малом числе выдавались. По окончании лекций некоторые определены в переводчики, прочие остались студентами, и по большей части без призрения и доброго смотрения, будучи в уничтожении, от уныния и отчаяния опустились в подлость и тем потеряны. Ломоносов и Виноградов^3а с третьим, Рейзером, определены были кабинетским указом 1736 года марта 18 дня учиться за морем на сумме особливой, из Статской конторы, сверх академической. Однако Канцелярия академическая,^3б получив оную, употребила на другие расходы, а оные три студента принуждены были жить в Санктпетербурге с 19 марта до половины сентября месяца, затем что денег на дорогу долго ждали и в осень глухую на море едва не потонули. За морем будучи, претерпевали великую нужду за удержкою жалованья и, живучи в долг и беручи деньги в проценты, великие понесли убытки. Наконец, как они в Фрейберге горным делам учились, и советник Генкель не получил наперед шестисот рублев обещанных, половины своей за них платы; также и им, студентам, весьма скудно деньги и то через него, Генкеля, присылались, которые он у себя стал удерживать и, не надеясь от Академии себе награждения, по прошествии десяти месяцев, при окончании химического курса совсем оным студентам отказал в деньгах. В таких обстоятельствах принужден был Ломоносов искать случая в Россию возвратиться и по прошению оного, а по ордеру Академии президента фон-Бреверна в Санктпетербург приехал. Оставшие после его товарищи близко три года не могли для долгов в отечество возвратиться, пока их Горная коллегия по представлению вице-президента Рейзера выкупила, хотя между тем в Академию сумма на троих оных студентов каждый год наперед отпускалась.^{4а, 5}

6) В Гимназии каково расположение было,^4биз того^4в видно, что ни един школьник в студенты из ней не выпущен, кроме одного или двух, которые прежде в других школах^5а доброе^5б положили основание.

7) Набрано было столько художников, и по приватным причинам приняты были люди, к определенным делам неспособные или совсем негодные. Кроме других примеров, принят был в академическую службу егер якобы для стреляния птиц и зверей в Кунсткамеру, а подлинно для удовольствия чьей-то поварни. Сим множеством излишних и негодных служителей так отягощена была Академия, что не токмо определенной суммы 25 тысяч и доходов от Типографии и от Книжной лавки, но и чрезвычайных прибавлений недоставало, которых до ста десяти тысяч рублев сверх положенной суммы блаженныя памяти государыня императрица Анна Иоанновна в разные времена Академии пожаловала. Итак, была в деньгах всегдашняя нужда, и не токмо нижние академические служители, но и профессоры нередко принуждены были брать жалованье книгами и оные продавать весьма дешевою ценою, уступая рублевую книгу за 70 копеек и меньше, отчего пришли в убытки и в бедность.⁶ Иностранные почетные члены, которым обещано именем Академии жалованье, не получали того многие годы. Не упоминаю здесь о Типографии и о Книжной лавке, где с самого начала никакого надлежащего счету не бывало, о чем ясно свидетельствуют^5в на то учиненные от разных академических служителей протесты и доносительства.

Подарки от Канцелярии книгами как здесь, так и за морем в дорогих переплетах принесли казне несказанный убыток и всегдашней академической скудости были не последнею причиною и крайним препятствием обучению природных россиян.

Сие все только один пример. Еще многого^5г не упомню, однако думаю, сие может подать некоторую идею о бедном состоянии Академии прежде нового стата.^6а

Какое из сего Академии бесславие учиниться должно было, то как здравым рассуждением заключить можно, так и само искусство показало. В самое то время, когда политическое состояние России почиталось у иностранных еще сомнительным, когда они думали, что просвещение Петр Великий только лишь вводить в наше отечество начинает, многие славнейшие ученые люди во всей Европе, иные уже в глубокой своей старости, в Россию приехать не обинулись. Ныне, когда почти весь свет уверен о нашем большем прежнего просвещении, а особливо, что несравненная монархиня наша высокоматернею щедротою и богатым снабдением и высочайшим покровительством наук повсюду прославлена, когда милосердие, человеколюбие и великодушие сияет на престоле всероссийском, не токмо знатные профессоры, но и те, которые недавно из студентов вышли, не хотят к нам в академическую службу, не взирая на знатную сумму, которая им предлагалась.^6б Близ десяти человек из Германии призываны были, однако все отказали.^6в Итак, посылан был от Канцелярии Тауберт и Бургав в чужие краи⁷ не столько для других причин, сколько для того, чтобы иностранных ученых уверить, якобы академическое состояние было в лучшем цвете.

— все и первых оснований в словесных и высоких науках не знают, один — Клейнфельд, который по большой части переводил Бургаву при больных и в науке своей анатомической далее простираться не имел времени.^{7а, 8}

В Университете, хотя по стату недоставало только одного профессора математики и физики, однако не было^7б в нем ни подобия университетского по примеру других государств, не было^7б факультетов, ни ректора,^7в по обычаю выборного повсягодно, не было^7бстудентов, ни^7г лекций, ниже лекциям каталогов,^7д ни диспуты, ниже формальные промоции в лиценциаты и в докторы, да и быть не могут, затем что Санктпетербургский университет и имени в Европе не имеет, которое обыкновенно торжественною инавгурациею во всем свете публикуется; и словом главного дела не было^7б — университетского регламента.

Не меньшего сожаления было^7е достойно бедное состояние Гимназии. Учители русские только были^7жлатинского языка в нижних классах, да и те недостаточны. Французского языка и немецкого^7з учители^7и по большой части ленивы и недостаточны и часто переменялись^8а по приватным причинам. Школьников хотя число и нарочито было,^8б однако пользы от них как прежде^8в не было,^8г ибо, как показано, 1) учителей надлежащих не имелось,^8д 2) ученики^8е все жили по своим домам и не имели^{8ж 8з} заочью, извиняли^8и свою леность и гулянье то отдалением дому, то болезнию притворно и другими случаями, 3) не бывали^8к строгие экзамены настоящим образом и в установленное время, 4) словом,^8л никакого о Гимназии распорядку не было.^{8м, 9}

Каково состояние Типографии и Книжной лавки, то показывает долговременное печатание книг, высокие их цены. О исправлении Типографии и Книжной лавки в бывшей прошлого 1754 года комиссии довольно мы рассуждали,¹⁰ однако все без успеху осталось.^8н

Художества, хотя имели некоторые^8о успехи, однако ученому корпусу тягостны, ибо по табели академической прошлого 1754 года исходило на академиков, на Университет, на Гимназию, на почетных членов, на переводчиков и на Библиотеку едва двадцать тысяч рублев, а достальные тридцать две тысячи и сверх того доходы от Книжной лавки как по здешней Типографии, так и по торгу заморскому книгами и купферштихами, притом продажа математических инструментов и других художных вещей^9а исходит на Канцелярию и на художества. Не упоминаю о тех капиталах, которые на строение от Правительствующего Сената и от других команд получаемы были.^9б

Из помянутых тридцати трех тысяч ежели бы равномерно исходило на Канцелярию и художества, присокупляя к тому другие доходы, осталось бы по последней мере на каждый год по 13-ти тысяч рублев с лишком, и остаточная сумма с 1747 года июля от 24 числа была бы с лишком сто тысяч рублев, за которую не токмо академическое здание починить, но вновь бы много прибавить и украсить и погорелые книги и вещи^9в в осмь лет наполнить возможно было.^9г

Часть 2-я

О причинах испорченного состояния
Академии Наук

Глава первая
О причинах худого состояния Академии прежде нового стата

Главные причины худого академического состояния две: первая — искание и получение правления Академическим корпусом от людей мало ученых, вторая — недоброхотство к учащимся россиянам в наставлении, в содержании и в произведении. Сии причины^10а не токмо прежде нового стата, но и после оного много вреда принесли благостоянию академическому.

Когда первые славные профессоры в Россию приехали,¹¹ вздумает, на то его приводит часто противу добрых намерений профессорских, которые о том негодовали и приносили бесполезные жалобы. Потом, как Блументрост в Москву отъехал, все осталось в руках Шумахеровых, который для своего вспоможения в Канцелярии, без указа учрежденной, и для произведения в действо своих намерений против профессоров принял к себе в Канцелярию студента Миллера (был он тогда за адъюнкта). Его посредствием выведывал профессорские на себя советы, всевал между ними ссоры, пользовался их несогласием и чинил всякие им огорчения. Наконец, им же в досаду выпросил у Блументроста, чтобы с Ейлером, Гмелином, Вейтбрехтом и Крафтом, свидетельствованными и удостоенными, неудостоенный Миллер произведен был в профессоры.

Однако сим своим обманом сам обманулся, ибо Миллер, получив профессорство, больше усилился и стал волю брать у Шумахера, склоняясь на профессорскую сторону. Шумахер, покрыв ласкательством коварство, присоветовал Миллеру ехать в Германию, якобы для заведения корреспонденции с книгопродавцами на академическом коште, притом для получения Миллеровых отцовских пожитков. По возвращении своем из-за моря Миллер увидел, что хитрости, в которые он употреблен был от Шумахера, все профессорам известны, а Шумахер нашел способы его унизить, показав, что Миллер много для своего тщеславия и корысти в не показанные в инструкции места ездил и издержал казенные деньги излишно и прочая.

В таких обстоятельствах Миллер притеснен искал случая, как бы ехать в Камчатскую экспедицию, что и учинилось.^11а Между тем Шумахер для приведения профессоров в ссору между собою прибирал себе всегда из них по обстоятельствам партию, вооружал и ободрял молодых профессоров против старых, надобных себе привлекал выдачею наперед или прибавкою жалованья, а других томлением, удерживая оное, сегодня того лаская, кого угнетал вчерась, переменял, как понадобится;^11б президентов и других знатных особ улещая то подарением разных книг в хороших переплетах, грыдорованных листов, на что многие тысячи рублев истрачены, то дачею оных в долг из казенной Книжной лавки, которых, чаятельно, много пропало. Все сие делал для удержания и укрепления своего самовластия, о приращении наук и о чтении лекций^11в не имея ни малого попечения. По приезде Миллеровом из Сибири, где он разбогател и приобрел великую гордость, какие ссоры, споры, тяжбы с Шумахером были, описать невозможно: все профессорские собрания происходили в ссорах.^11г И сие есть первая причина.^{11д, 12}

Вторая причина отчасти немало соединена с первою, ибо Шумахер ведал, что профессоры, читая российским молодым людям лекции, а особливо детям людей знатных, притти могут в знакомство в господских домах и чрез то сыщут себе патронов, которым они состояние свое и академическое показать могут. Того ради чтение надлежащих лекций весьма началось поздно, было редко и краткое время без окончания продолжалось.

Кроме того, Шумахеру^12а было опасно происхождение в науках и произвождение в профессоры природных россиян, от которых он уменьшения своей силы больше опасался. Того ради учение и содержание российских студентов было в таком небрежении, по которому ясно оказывалось, что не было у него намерения их допустить к совершенству учения. Яснее сие понять можно,^12б что Шумахер неоднократно так отзывался: я-де великую прошибку в политике своей сделал, что допустил Ломоносова в профессоры.¹³ И недавно зять его, имения и дел и чуть не Академии наследник,¹⁴ отозвался в разговоре о произведении российских студентов: Разве-де нам десять Ломоносовых надобно? И один-де нам в тягость.^12в

Рассуждение^12г о Академическом регламенте и стате^12д

Для желаемого произведения^12е предприемлемых важных учреждений^12ж должно полагать и предписывать себе неложные правила, дабы не подвергнуть себя каким преткновениям, не пропустить ничего нужного и не ввести бесполезного или еще и вредного. Учреждение имп. Академии Наук простирается не токмо к приумножению пользы и славы целого государства, но и к приращению благополучия всего человеческого рода, которое от новых изобретений происходит и по всему свету расширяется, о чем внешние академии довольно свидетельствуют. Того ради, приступая к рассмотрению академического стата и регламента, должно^13а положить в начале общие основания, на которых надлежало^13б сочинителю утвердить и расположить всю великого сего государственного и всему свету полезного здания систему, ибо без оных подвержено все колебанию и^{13в 13г}

Оные основания в следующих пунктах кратко предлагаются.

1) Регламент академический таким образом сочинен и расположен быть должен, чтобы он имел свою силу и был приличен в^13д будущем времени и во всяких обстоятельствах мог стоять непременен. Того ради не должно смотреть на настоящие при сочинении^13еоного обстоятельства, ниже на лицо, заслуги и недостатки тех, которые находятся в Академии при худых обстоятельствах.^13ж

2) Дабы Академия не токмо сама себя учеными людьми могла довольствовать, но и размножать оных и распространять по всему государству.

3) При сочинении регламента должно прилежно смотреть на учреждение славных академий в других государствах, из давных времен процветающих, как на добрые примеры, выключая то, что с прочими главными узаконени[ям]и Российского государства несогласно.

4) Дабы между равными, а особливо между высшими чинами было всегда согласие, от нижних к старшим — пристойное почтение, от подчиненных к начальникам — законное послушание, для того^14а наблюдать в сочинении регламента все надобные к тому обстоятельства и стараться о добром порядке, ибо сие необходимо нужно к беспрепятственному приращению наук и приобретению от народа к ним почтения и любления.

5) Дабы добрые имели ободрение, а злые — страх, должно определить по мере заслуг награждения, по мере преступлений наказания.

6) Чтоб в учреждении^14б разных академических департаментов положено было пропорциональное разделение. В противном случае будет Академия подобна некоторому безобразному телу, которое от болезни, неравное питание членов производящей, имеет те части больше и тучнее, которые в здравом состоянии должны быть равны или меньше.

7) Дабы Академический регламент был наблюдаем строго и порядочно, для того положить и утвердить, чтоб не делать в противность оного^14в отмен без высочайшей монаршеской воли по примеру других команд и предписать точные и обстоятельные пределы, до которых главные командиры в нечаянных приключениях^14г отмену чинить могут, и что с общего членов согласия, что сами собою.^14д

Сочинитель академического стата и регламента,¹⁵ приняв сие важное дело на себя,^15а не имел перед собою^15б таковых необходимо нужных оснований, что из следующих явствует.

В противность первого основания большая часть нового стата и регламента сочинена^{15в 15г} Например:

1) Канцелярия учреждена таким образом, как тогдашние обстоятельства, а не самая справедливость по приличности ученого корпуса требовала на все будущее время, ибо члены в ней положены советник и асессор, которые в науках и языках некоторое понятие имеют, то есть Шумахер и Теплов. Но если бы оба они были люди великого учения и, как ныне, оба статские советники,^{15д, 16} то бы конечно в стате тогда положены были в Канцелярии два статские советники,^15еоба великого учения.^15ж

2) В Астрономическом классе положен калкулатор только для того, что был тогда профессор Винсгейм, который ни к чему больше, как^15з календари сочинять, был способен.¹⁷ В других академиях такие члены под сим именем не бывают, и у нас адъюнкт астрономии то исполнять должен.^16а

3) Ректором университета положен историограф, то есть Миллер, затем что он тогда был старший профессор, и сочинитель был об нем великого мнения.^16б И если б Миллер был юрист или стихотворец, то конечно и в стате ректором был бы назначен юрист или стихотворец.

4) Историографу придан переводчик китайского и манчжурского языков, то есть Ларион Россохин.¹⁸ Однако если бы Россохин вместо китайского и манчжурского языков знал, например, персидский и татарский, то бы конечно в стате положен был при историографе переводчик персидского и татарского языка.

5) В европейских государствах, которые ради отдаления от Азии меньшее сообщение с ориентальными^16внародами имеют, нежели Россия по соседству, всегда бывают^16г при университетах профессоры ориентальных языков. В академическом стате о том не упоминается, затем что тогда профессора ориентальных языков не было, хотя по соседству не токмо профессору, но и целой Ориентальной академии быть бы^16дполезно.^16е

6) Каждая наука в Академии имеет равное достинство, и в каждой может быть равенство и неравенство профессорского знания, ибо иногда может быть в числе их чрезвычайного учения физик, иногда ботаник, иногда механик^16ж или другие, иногда в тех же профессиях — пошлые люди, а иногда и один многие науки далеко знает, хотя определен к одной профессии.

Итак, вообще рассуждая, должно положить всем профессорам равное жалованье, а прибавку чинить по рассмотрению достоинств и службы, ибо весьма бы обидно было великому ботанику, каков ныне Линней, иметь по штату 860 рублев, а высшему математику, каковые нам весьма из посредственных рекомендованы, дать 1800 рублев. Притом для неравности положенного жалованья студенты больше стараются о тех науках, где оное велико, что уже примером оказалось, затем что^17а большая часть^{17б 17в} и притом, сидя в своей камере или гуляя в саду, может отправлять свое дело. Химику жалованье положено 860 рублев, и притом должен он в уголье, в саже и в вредных парах обращаться.^17г Сие произведено, смотря на тогдашние обстоятельства,^17д что сочинитель^17е жалованье положил^17ж алгебраисту^17з 1800 рублев для Ейлера или Бернулия, астроному 1200 для выписания славного ж человека, анатомику 1000 для Бургава; прочим по 860 и 660-ти. Но если б Ейлер (или Бернулий) был таков химик или ботаник, каков он математик, то без сомнения положено бы жалованья было 1800 рублев химику или ботанику.

7) О небытности^17и президентской весьма часто в регламенте упоминается, яко бы то было нужное и законами утверждено быть достойное дело. Мне кажется, что сочинитель воображал себе твердо тогдашнее самовластие шумахерское, при котором президентов по большей части не было или когда и были, да всегда почти его слушали, что и ныне удержать всякими мерами старается его наследник.^{18а, 19}

8) Вредительнее всего и поносительнее российскому народу (а напечатан регламент на иностранных языках), что^18б сочинитель в должных постоянными быть российских государственных узаконениях положил быть многим иностранным в профессорах и в других должностях, которые сначала по нужде выписываются,^18в и тем дал повод рассуждать о нас в других государствах, якобы не было надежды везде иметь своих природных россиян в профессорах и в некоторых других должностях, затем что смотрел на тогдашнее состояние,^18г а законы служить должны в будущие роды.^18дЧто иное подумать можно, читая в регламенте^18е о выписании высшего математика и других профессоров,^18ж о бытии адъюнктов переводчиками у иностранных профессоров, о переводе книг профессорских о контрактах с иностранными профессорами о иностранных канцеляристах и провизоре типографском (смотри 5, 9, 13, 26, 50 пункты и табель стата).²⁰ Что можно подумать как сие, что Санктпетербургская Академия Наук ныне и впредь должна состоять по большей части из иностранных, то есть что природные россияне к тому неспособны.^19а

В противность второго основания, против распространения наук в России в регламенте отнята вся надежда к произведению в высшие чины профессоров.^19б В других государствах, несмотря на их множество,^19в ниже на то, что большая часть не из дворянства,^1919д профессоров^19е в советники правительства, в статские и тайные,^19ж и сверх того в знатное дворянство, то есть в бароны^19з и даются им кавалерии.^19и В Регламенте академическом капитанские ранги по-старому профессорам оставлены, адъюнктам и никаких не дано, и словом рангов не расположено, чем бы к учению иметь ободрение. 19к И для того дворяне детей своих охотнее отдают в Кадетский корпус, нежели в Академию, ибо, положив многие годы и труды на учение, не иметь почти никакой надежды далее произойти, как до капитана,^19л есть главное отчаяние всему дворянству и опасность вступить в Академию, а если бы ранги расположены были, то дворяне возымели бы охоту не меньше к наукам, как к военному искусству, и чрез то бы из Академии в статских чинах ученые дворяне размножились и честь наук возвысили.^20а

Хотя ж бы^20б дворяне в академическую службу вступить не похотели,^20в то по последней мере вступали бы охотнее^20г разночинцы;^20д однако размножению наук^20е по силе нового стата быть почти^20ж нельзя. Во-первых, студентов положено 30 человек: весьма мало по великой сумме.^20з В немецкой земли^20и университеты наполнены многими тысячьми^20к и хотя по большой части учатся на своем коште, однако и в самых посредственных содержатся на жалованье больше, нежели здесь.

Школьники в Гимназии не по пропорции студентов положены. Сочинитель не рассуждал здесь обще^20л о человеческом роде,^20м 1) что молодых больше умирает, нежели кои старее,^{20н 21а} по разности понятия и прилежания;^21б 3) хотя иной остроумен, да по разным обстоятельствам далее произойти не может. По всему сему должно было положить больше школьников, нежели студентов, однако в стате положено студентов 30, а школьников 20 человек.^21в Ежели сочинитель думал о безжалованных школьниках, то должен был думать и о безжалованных студентах, а жалованные школьники^21г должны иметь перед жалованными ж студентами^21двсегда свою пропорцию.

Другие европейские государства наполнены людьми учеными всякого звания, однако ни единому человеку не запрещено в университетах учиться, кто бы он ни был,^21е и в университете там студент тот почтеннее, кто больше научился,^21ж а чей он сын,^21з в том нет нужды. Здесь, в Российском государстве ученых людей мало: дворянам для низкости и неимения рангов^21и нет ободрения;^21к в подушный оклад положенным запрещено в Академии учиться.^21л Может быть, сочинитель думал, что Российскому государству великая будет^21м тягость, ежели оно 40 алтын в год потеряет для получения ученого россиянина,^22а но пусть^22б хотя бы и 40 алтын жаль было, а не жаль^22в бы 1800 руб., чтобы иноземца выписать; однако чем те виноваты, которые, состоя в подушном окладе, имеют такой^22г достаток, что на своем коште детей своих в науку отдать могут? И для чего выключены все глухо,^22д не различив хороших людей посадских от крепостных помещичьих?^22е

В противность третьего основания не смотрел сочинитель на примеры других академий, а больше всего: ^22ж

калкулатор, которого имени в других Академиях не слыхано, физический класс разделен на два, на физический и на физико-математический, якобы астрономия также в математике купно и в физике участия не имела, равно^22з как механика! Для алгебраиста одного целый класс сделан.^22и

2) В Университете положил учиться просодии, школьному делу, и точно до Гимназии надлежащему, а опустилк разделение профессоров на^22л факультеты: нужное дело.

3) О расположении и содержании Гимназии ничего в регламенте^23а не упомянуто, быдто бы голова и верхние части тела могли стоять без ног, или лучше все бы тело не требовало для своего питания и содержания пищи.

В противность четвертого основания, первое, запрещено академикам в другие науки вступать кроме своей профессии,²¹ чрез что пресекается не токмо нужное сношение, но и союз наук и людей ученых дружба. Ибо часто требует астроном механикова и физикова совета, ботаник и анатомик — химикова, алгебраист пустого не может всегда выкладывать, но часто должен взять физическую материю, и так далее. Того ради, советуя друг с другом, всегда должны будут иметь дружеское согласие. Сверх того, разве то противно наук происхождению, чтобы анатомик знал химию и писал свои в ней изобретения? Или, что он выдумал, то отдать химику и чрез то потерять часть своей славы? Вольность и союз наук необходимо требуют взаимного^23б сообщения и беззавистного позволения в том, что кто знает упражняться.^23в Слеп физик без математики, сухорук без химии. Итак,^23г ежели он своих глаз и рук не имеет, у других заимствовать должен, однако свои чужих лучше^23д и нельзя запретить их употребления.^23е

В противность пятого пункта не положено в академическом штате ни добрым ободрения, ни злым наказания,^23ж без чего никакое учреждение стоять не может, но всегда к развращению и разрушению клонится, что и самым делом в Академии оказалось,^24а в которой напрасные штрафы наглым образом налагаются; напротив того, заслужившие достойного награждения лишаются, недостойные снабдеваются.

В противность шестого пункта что учинено, то весьма явствует, ибо ежели кто сличит^24б Академию, Университет и Гимназию с художествами, ясно увидит уродливое тело. О сем обстоятельно показано в приложениях № ...^{24в, 22}

В противность седьмого пункта позволено^24г главному командиру в отменении^24д пунктов^{24е 24ж} Ибо таковые пункты, каков есть^24з последний пункт в Академическом регламенте,²³ приписываются только в инструкциях, а особливо в тех, которые даются в дальные посылки, где в трудных и крутых обстоятельствах невозможно спроситься высшей команды или^24и высочайшей монаршеской воли.^24к

По сему дозволению воспоследовало, что от начала сего стата и регламента по сие время^25а едва ли оставлены^25бнесколько пунктов в своей силе. Большее число^25в оных отменялись и нарушаемы были отчасти для трудного исполнения, ибо не в силу дела положены, отчасти и по маловажным причинам для приватных^25гнамерений отменены, что все служило к великим в Академии беспорядкам и к пресечению желаемой пользы.

Глава 3

О неисполнении по новому регламенту и о неправильном
употреблении последнего пункта²⁴

Хотя некоторые неисполненные пункты в самом деле трудны, чтоб их исполнить, однако^25д сочинителя не извиняют, много меньше его облегчают, но паче отягощают.

1) Актов публичных в год положено три — § 29, однако с нуждою по одному бывает.^25е

2) Три конференции в неделю по три часа назначено, не в силу и некстати, ибо профессоры дома трудятся, а читают свои изобретения^25ж только в собраниях. А без чтения напрасны собрания.

3) Опыты, учиненные профессорами, повторять при президенте (§ 22): исполнить невозможно ни президенту, ни профессорам.

4) У книг припечатывать президентскую апробацию (§ 26); никогда не исполнено.^26а

§ 49): никогда не было.

6)^26б Присяга иностранным по силе §: не всегда исполнено.^26в

7) Награждений иностранным за решение задач пять должна Академия ученому свету.^26г

8) Университетский регламент, учреждение Типографии и Книжной лавки, также и других всех департаментов по 44, 54, 55, 65 пунктам: ничего не исполнено.^{26д, 25}

9) Хотя мало пунктов исполнено по строгости, однако один 55-й наблюден весьма точно, то есть, чтобы адмиралтейский регламент до Книжной лавки не касался,²⁶ и о приходах и расходах и о числе книг знать только Канцелярии, а в ревизию счетов не посылать. Однако ежели бы по тому ж пункту содержать Книжную лавку по примеру иностранных, то должно бы вести точный расходам и приходам и числу книг расчет, следовательно, не надобно бы было в справедливом деле оного регламента страшиться.

10) Но не токмо пункты многие^26е не исполнены, но многие и в противное отменены, без всякой причины, под однем видом и покрытием последнего пункта,²⁷ по произволению. И спорные между собою дела^27а происходили, например журналы в Конференции членам подписывать и не подписывать, за прогульные часы вычитать и не вычитать из жалованья, членов производить без академиков и не производить без их согласия.^27бВ отсутствии президентском доволен был в Канцелярии один Шумахер, в присутствии — понадобились в ней многие члены.²⁹ Сколько ж чудных перемен учинено со членами, некоторые примеры то покажут. Профессор Браун против своего желания и напрасно отлучен от Академической конференции и Обсерватории, а ныне опять по временам с академиками заседает, как захотят;^27в за долговременные прилежные лекции не получил никакого ободрения.³⁰ Напротив того, Бургав, не быв в Конференции близ четырех лет из упрямки и ничего для Академии не сделав, получил прибавку жалованья 500 р.³¹ Секретарство Конференции взято от Винсгейма к Штрубу, от Штруба опять к Винсгейму, после дано Рихману,^27г Гришеву, от Гришева взято и дано Миллеру^{27д, 32} — все по пристрастиям,^27е без причин и без совета, а особливо Миллеру, который^27ж был^27з изобличен в подозрительных переписках и в недоброхотных рассуждениях о российском народе.^{33 27и, 34}

От сего всего не токмо многие академики, не токмо вся Академия, но и все отечество страждет, лишаясь плода, чаемого от бесприкладной щедроты великодушныя монархини нашея.^28а

Все сие рассудив, ясно видеть можно, коль близко стояла^28б Академия при конечном своем разрушении, которое вместо славы российской к посмеянию, вместо пользы к ущербу, вместо радости любящим науки к печали служило.^28в

Часть 3

О исправлении Академии Наук

Глава первая

О исправлении Академии вообще

Рассуждая таковое Академии состояние, невозможно сыскать к ее исправлению лучшего способа, как пресечь оные причины, которые привели Академию, то есть: 1) не попустить больше властвовать над науками людям мало ученым, которые, однако, хотят, чтоб их за ученых почитали, каковы показаны выше в первой и второй части; 2) чтобы не дать великой власти чужестранным тем, в которых некоторое к ученым россиянам недоброжелательство примечено; 3) вышепомянутый регламент отменить, для того что 1) не утвержден на крепких основаниях, как выше показано, 2) что излишествами не по своей краткости наполнен, 3) не внесены самые нужные пункты, и словом во всем недостаточен, 4) нет в нем доброго порядка: часто заднее напереди, переднее назади поставлено, и смешаны материи разного рода, например пункты, до регламента надлежащие, смешаны с статом.

Приступая к важному сему делу, во-первых, должно сверх вышеписанных оснований в уме и в сердце твердо положить, чтобы во всем его произведении наблюдать высочайшее намерение е. и. в., простирающееся к пользе и славе отечества, и всегда иметь в памяти беспримерное ея к наукам щедролюбие, и ради того всячески стараться и блюстись, чтобы не дать ни малейшего места какому пристрастию или небрежению, и ничего не упустить, что к скорому распространению наук в России и к сравнению или паче превышению иностранных академий, в Европе процветающих, служить может, ибо нам помыслить нельзя, чтобы когда благополучнейшего времени к совершенному своему возращению науки могли дождаться, каким ныне под великодушным царствованием великия Елисаветы пользоваться могут. Пропустив без пользы сей от бога дарованный случай, сие несказанное его благодеяние и благоговение, в толь щедрой и человеколюбивой монархине нам дарованное, не токмо в своей совести грызения терпеть принуждены будем, но и перед всем светом, у всех будущих родов прослывем ленивыми, малодушными, неблагодарными и таковых великих благодеяний и щедрот недостойными.

Глава 2

О стате Академическом

Академические департаменты суть следующие:

1. Канцелярия.

2. Академическое собрание.

3. Университет.

4. Академия Художеств.

5. Библиотека и Кунсткамера.

6. Гимназия.

7. Географический департамент.

^29а

Стат Академического собрания^29б

В Академическом собрании должно быть для высоких наук трем классам: математическому, физическому, историческому. Сие разделение имеет свое основание на познании человеческом, из которых нижнее^29впредставляет вещи просто, без изыскания причин и без выкладки, однем историческим описанием, второе или среднее познание представляет вещи с причинами, по физическому^29г рассуждению, третие или высшее познание, сверх^29д показания причин, утверждает оные математическим исчислением.

Должность сего собрания состоит главно в том, чтобы изобретать новые^29е в высоких науках вещи и изобретенные рассматривать общим советом. Никак не можно тому быть, чтоб всякий профессор мог рассуждать о всех других науках. Для того надлежит быть во всякой науке трем членам, как то по большой части состоит в Парижской академии наук.^29ж

Канцелярия

Академическое собрание

Математический класс

Физический класс

Исторический класс

Секретарь Конференции не надобен, затем что есть Канцелярия.³⁸

У каждого класса по одному экстраординарному.

У каждой профессии по адъюнкту.

Нотариус.

Архивариус.

Канцелярист.

Три копииста.

Два сторожа.

Сверх сего к вышеписанным принадлежат:

Лаборатор.

Просектор из адъюнктов.

Почетных членов 10.

Университет

Проректор.

В Юридическом факультете

Профессор общих прав.

» российских прав.

» истории и политики.

В Медицинском факультете

Три профессора из академиков.

В Филозофском факультете

Профессор филозофии и физики.

» математики из академиков.

Профессор красноречия и^31а словесных наук.

Профессор древностей и ориентальных языков.

Тридцать студентов.

Два педеля.

Писарь при университетских собраниях.

^31б

Глава третия

О регламенте Академии Наук

Из предложенной табели академического штата довольно явствует, что толь разных департаментов распорядок требует не токмо больше, нежели Теплова, знания и смыслу^3а (которые он притом по большей части в коварства употребляет), но и самому ученому человеку, главное свое старание к пользе отечества простирающему, одному тягостен будет. Итак, не токмо по моему мнению, но и по прехвальному и высочайшему примеру, данному от^33б всемилостивейшей монаршеской воли в сочинении^33в нового российского^33г уложения,³⁹ надлежит поручить сочинение Академического регламента нескольким ученым людям, в которых смотреть следующего: 1) чтобы они были те, которые порядочно продолжали свое учение здесь и в других государств академиях или университетах и тем^33д приобрели знание состояния оных; 2) чтобы они были природные россияне или отдали себя в российское подданство вечно,^33е ибо от сих больше должно ожидать усердия;^33ж 3) чтобы они не были участниками нынешнего испорченного академического^33з состояния, ибо опасно, чтобы не стали защищать своих прежних поведений; 4) чтобы в академической службе не имели своих родственников, для которых бы не стали стараться о должностях и чинах, в Академии негодных, или прибавлять в стате жалованья.

Итак, хотя я имею к Академическому регламенту довольно материи, однако оное до нарочного^33ивсемилостивейшего учреждения оставляю. Ныне только предлагаю оного план, или оглавления по департаментам.

О Академическом собрании

Часть 2

О Университете

Часть^35а 3

О Академии Художеств

Часть 4

О Российском собрании

Часть 5

О Гимназии

Часть 6

О Библиотеке и Кунсткамере

Часть 7

О Канцелярии

Примечания

«Приступление», первая часть и первая глава второй части печатаются по собственноручному черновику Ломоносова (ААН, ф. 20, оп. 1, № 1, лл. 160—169 об.). Глава 2-я части II печатается частично по беловику, писанному писарской рукой с собственноручными поправками и дополнениями Ломоносова (там же, лл. 183—185 об.) с указанием в сносках вариантов по собственноручному черновику (лл. 170—177 об.), а частично по этому черновику; глава 3-я части II печатается по собственноручному черновику Ломоносова (там же, лл. 177 об. — 179 об.); часть III печатается по беловику, писанному писарской рукой с исправлениями и дополнениями Ломоносова (там же, лл. 180—182 об.) с указанием в сносках отдельного варианта второй главы третьей части (там же, л. 142—142 об.); глава 3-я части III печатается по собственноручному черновику Ломоносова (там же, лл. 143—144 об.).

Впервые напечатано частично — ОР, кн. II, стр. 22—24 и Билярский, стр. 436—455; в полном виде публикуется впервые.

Записка не датирована, и время, к которому она относится, может быть установлено лишь по почерку Ломоносова, которым написан его собственноручный черновик, исправленный и дополненный другим почерком Ломоносова.

Время, к которому относится почерк Ломоносова в основном тексте черновика, устанавливается на основании упоминаний в тексте тех или иных хронологических данных или событий. Таких данных несколько: так, в самом начале (стр. 35), напомнив об «указе ее величества, данном из Правительствующего Сената о исправлении законов» (именно об указе 24 августа 1754 г.), Ломоносов писал: «Стоя за пользу и важность высокопомянутого указа, принужден я был претерпеть неправедное и несносное огорчение... Ныне в рассуждении Академии предприял я отдать отечеству последнюю должность». Речь идет тут о событиях марта 1755 г., когда при обсуждении в «чрезвычайном собрании» Академии вопроса о регламенте Академии Наук 1747 г. возник спор между Г. Н. Тепловым и Ломоносовым, из-за которого Ломоносов был исключен президентом из числа участников собрания, но вскоре, однако, был восстановлен в своих правах.

Из текста документа очевидно, что упомянутое событие уже пережито Ломоносовым и «ныне» он о нем вспомнил только случайно. Определить более точно это «ныне», во всяком случае относящееся ко времени после марта 1755 г., позволяют другие факты, которые вспоминает Ломоносов в своей записке. В числе случаев неисполнения регламента 1747 г. Ломоносов отметил назначение в Канцелярию, кроме Шумахера и Теплова, «многих членов» (стр. 61), что, как известно, произошло в феврале 1757 г., когда президент назначил двух новых членов Канцелярии (Ломоносова и Тауберта). Таким образом, можно утверждать, что записку эту Ломоносов мог начать писать не ранее 1757 г., но, вероятнее всего, в 1758 г., так как упоминаемая в основном тексте (стр. 61) прибавка жалованья профессору А. Бургаву в 500 руб. была сделана в первой половине 1758 г. после того, как он в течение 1754—1757 гг. почти не бывал в Академическом собрании, а в 1758 г. в первой половине не был ни разу, но, очевидно, до кончины Бургава 14 июля 1758 г.

Записка имеет много приписок, сделанных Ломоносовым, несомненно, после 1758 г. другим почерком, чем тот, которым написан основной текст.

Время, к которому относится этот второй почерк Ломоносова, может быть установлено на основании содержания этих дополнений и исправлений. Среди них наиболее показательны приписки, сделанные на л. 18, где слова «как ныне оба статские советника» (Шумахер и Теплов) написаны на полях другими чернилами вместо зачеркнутого «Шумахер бы тогда был статский, а Теплов коллежский советник». Теплов получил чин статского советника 24 декабря 1758 г.; сенатский указ об этом от 12 января 1759 г. был получен в Канцелярии АН 13 января 1759 г. (ААН, ф. 3, оп. 1, № 965, л. 5); значит, указанное исправление текста не могло быть сделано ранее этой даты. Ко времени после января 1759 г. относятся и все прочие исправления и дополнения, сделанные этим почерком Ломоносова.

Труд Ломоносова, начинающийся «Приступлением», однороден по содержанию со «Всенижайшим мнением» 1755 г. (документ 395), которое и вошло в него во многих местах слово в слово, в других с поправками, исключениями и многими дополнениями. Что во «Всенижайшем мнении» после вступления высказано кратко, в виде семи тезисов, то в первых двух главах этой статьи (ч. I, гл. 1 — «О причинах худого состояния Академии прежде нового стата») изложено подробно. Затем со 2-й главы части II — «Рассуждение о академическом регламенте и стате» — начинается повторение главы 2-й «Мнения» 1755 г. с поправками и дополнениями. Часть третья — «О исправлении Академии Наук», — возможно, и была в записке 1755 г., но в настоящее время в бумагах Ломоносова не отыскана.

В главе 1-й части I и в главе 1-й части II Ломоносов привел много фактов из истории Академии Наук периода до 1747 г., когда был утвержден регламент и штат Академии. Большинство этих фактов Ломоносов вспомнил в 1764 г. в «Краткой истории о поведении Академической канцелярии» (документ 470), в примечаниях к которой даны исчерпывающие комментарии к этим фактам.

«Рассуждение о Академическом регламенте и стате», которое составляет главу 2-ю части II записки 1758—1759 гг., является, как уже отмечено, переработкой соответствующей части «Мнения» Ломоносова 1755 г. (документ 395); оно заключает критический разбор регламента и штата 1747 г. на основании тех семи общих положений («оснований»), которые кратко были намечены Ломоносовым еще в записке 1755 г. По мнению Ломоносова, «сочинитель академического стата и регламента» Г. Н. Теплов «не имел пред собою» этих «необходимо нужных оснований», из-за чего и произошли те недостатки регламента и штата, которые отмечаются Ломоносовым в заключительной части главы 2-й.

Среди параграфов регламента 1747 г., против которых возражал Ломоносов, особенно примечательны его возражения против § 41, который запрещал лицам, положенным в подушный оклад, «учиться в Академии». По этому поводу Ломоносов писал уже в записке 1755 г., но аргументация Ломоносова теперь, в 1758—1759 гг., другая, весьма отличная от той, которую он приводил в 1755 г.: если тогда речь шла вообще о людях, положенных в подушный оклад, то теперь Ломоносов предлагает различать среди них «хороших людей посадских», «которые имеют такой достаток, что на своем коште детей своих в науку отдать могут», и в отношении именно этой категории подушных — «хороших людей посадских» — он и высказывается горячо за необходимость принимать их учиться в Академии.

В главе 3-й части II этой записки Ломоносов рассуждает «О неисполнении по новому регламенту и о неправильном употреблении последнего пункта» регламента 1747 г., т. е. § 64 («Ежели сверх того, что в сем регламенте написано, президент, смотря по обстоятельствам, за благо рассудит в распорядках, до произведения наук и художеств касающихся, нечто прибавить или переменить, из чего может быть настоящая и очевидная польза, то сие ему позволяется, токмо чтоб без важных причин никаких отмен против сего регламента учинено не было и притом крайне того наблюдать, дабы ежегодные расходы положенной на содержание Академии Наук и Художеств суммы отнюд не превосходили»). В главе 3-й приводится также много фактов из истории Академии периода 1747—1758 гг., которые отчасти прокомментированы в последующих примечаниях.

Часть III записки «О исправлении Академии Наук», состоящая из трех глав, где в главе 2-й Ломоносов говорит о новом штате Академии и в главе 3-й о новом регламенте Академии, которые должны прийти на смену регламента и штата 1747 г., носит первоначальный характер, и была разработана Ломоносовым более подробно в трудах 1762—1764 гг. (документы 407—411).

Работа над запиской 1758—1759 гг. Ломоносовым, по-видимому, не была закончена, и она сохранилась только в черновых бумагах Ломоносова.

¹ «рассмотрение Академического регламента», происходившее в «экстраординарных собраниях» Академии в феврале — марте 1755 г.

Печатный экземпляр указа Сената от 23 августа 1754 г. «О сочинении по судебным местам проектов Уложения по плану прилагаемому и о представлении таковых же проектов из коллегий с их мнением и планами на рассмотрение Сената» с приложением «Плана к сочинению нового уложения» получен в Академии Наук 24 августа 1754 г. (ААН, ф. 3, оп. 1, № 959, лл. 177—184; указ напечатан в ПСЗ под № 10283). Во втором пункте этого указа говорится: «О делах же прочих коллегий Канцелярии сочинять о разных материях пункты, касающиеся до тех коллегий... по Академии Наук — коллежскому асессору Тауберту».

² «Самозванный сочинитель» — Г. Н. Теплов, автор регламента 1747 г.

³ Ломоносов имеет здесь в виду свое исключение из числа членов «экстраординарных собраний» АН, происшедшее в начале марта 1755 г., и свое восстановление в том же положении 29 марта 1755 г. (документ 470, § 35 и примечания к нему).

⁴ См. документ 470, § 3 и примечания к нему.

⁵ См. документ 470, §§ 11, 13 и 14 и примечания к ним.

⁶ См. документ 470, § 12 и примечания к нему.

⁷ Посылка И. И. Тауберта за границу относится к 1748—1749 гг. (Пекарский, I, стр. 647—650). О посылке за границу профессора А. Каау-Бургава см. документ 470, § 36 и примечания к нему.

⁸ Адъюнкты Академии в 1725—1759 гг., которые «за морем обучались», — это Г. -Ф. Миллер (с 1725 г.), И. Вейтбрехт (с 1725 г.), Л. Эйлер (с 1727 г.), Г. -В. Крафт (с 1727 г.), И. -Г. Гмелин (с 1727 г.), Х. -Н. Винсгейм (с 1731 г.), Г. -Ф. -В. Юнкер (с 1731 г.), А. -Б. Крамер (с 1732 г.), И. -Э. Фишер (с 1732 г.), Я. Я. Штелин (с 1735 г.), Ф. Мула (с 1736 г.), И. -Х. Вильде (с 1736 г.), Х. -Э. Геллерт (с 1736 г.), Г. Мерлинг (с 1736 г.), Ф. Мигинд (с 1736 г.), Г. В. Стеллер (с 1737 г.), И. -Ф. Брэме (с 1737 г.), Х. Крузиус (с 1740 г.), Г. -В. Рихман (с 1740 г.), М. Клейнфельд (с 1748 г.), К. -Ф. Модерах (с 1749 г.); значит, их было не девять, а 21. Возможно, что Ломоносов имеет в виду только тех адъюнктов, которые оставались адъюнктами все годы их работы в Академии — это А. Крамер, Ф. Мула, Х. Геллерт, Г. Мерлинг, Ф. Мигинд, Г. Стеллер, И. Брэме и М. Клейнфельд — всего восемь человек. Из числа обучавшихся, по словам Ломоносова, «здесь» адъюнкт А. Д. Красильников был крупным ученым астрономом, произведшим много астрономических наблюдений в 30—50-х годах; И. Ф. Трускот состоял адъюнктом Географического департамента и за долгие годы службы в Академии (1739—1785) выполнил много научных работ по картографии и географии России; адъюнкт Иосиф Шестаковский «капитанского рангу» занимался в Академии преимущественно переводами; в частности, им переведен 2-й том «Новых комментариев»; им составлено также описание анемометра, изобретенного Ломоносовым («Новые комментарии», т. II, стр. 17—18). Кроме упомянутых трех лиц, в числе адъюнктов Академии, не ставших позднее профессорами, были В. Е. Адодуров (с 1733), И. И. Тауберт (с 1738), Г. Н. Теплов (с 1742) и М. Софронов (с 1753).

⁹ О положении Университета и Гимназии Ломоносов говорит в прошедшем времени; это место записки исправлено (настоящее время глаголов заменено прошедшим), несомненно, в 1760 г., после того как Университет и Гимназия были переданы в исключительное руководство Ломоносова.

¹⁰ О комиссии 1754 г. см. примечания к § 34 документа 470 и документ 394. Упоминаемое в зачеркнутом тексте, в сноске «с», «рассуждение» Ломоносова на проект секретаря П. И. Ханина не сохранилось.

¹¹ См. на стр. 36 сноску а, а также документ 470, § 1 и примечания к нему.

¹² См. документ 470, §§ 3—7, 9, 10 и 19 и примечания к ним.

¹³ Об учении и содержании российских молодых людей см. примечания к документу 470, §§ 13, 16 и 17.

¹⁴ «Зять его, имения и дел и чуть не Академии наследник» — это И. И. Тауберт, который с марта 1757 г. тоже был членом Академической канцелярии. «Недавно», вероятно, относится к концу 1757 г., когда в октябре — декабре 1757 г. в Академическом собрании происходили экзамены академических студентов (Билярский, стр. 364).

¹⁵ «Сочинитель академического стата и регламента» — Г. Н. Теплов.

¹⁶ См. вводную часть примечаний к публикуемому документу.

¹⁷ Профессор астрономии Х. -Н. Винсгейм (1735—1751) был составителем карт, вошедших в «Атлас, сочиненный к пользе и употреблению юношества и всех читателей ведомостей и исторических книг» (1737), руководителем работ по составлению «Атласа Российского» 1745 г. и редактором карт, вошедших в этот атлас, автором краткой политической географии, сочиненной для объяснения атласа 1737 г. (издана в 1745 г.), и нескольких научных и научно-популярных статей по астрономии, географии, истории мореплавания, напечатанных в «Примечаниях к СПб. ведомостям» 1734—1742 гг., в «Комментариях» и «Новых комментариях» Академии Наук.

¹⁸ Ларион Калинникович Россохин — переводчик с китайского и маньчжурского языков, выполнивший в годы службы в Академии Наук много переводов (список их см. в биографии Л. К. Россохина в «Советском Востоковедении», т. III, 1945, стр. 225—241).

¹⁹ «Его наследник» — И. И. Тауберт.

²⁰ Упоминаемые здесь «пункты» — это соответствующие параграфы регламента 1747 г. «Штат... Академии Наук и Художеств с показанием, до которого числа нижепоименованным чинам, смотря по их искусству и достоинству, жалование производить позволяется», не был своевременно опубликован; он содержался в секрете, и из него была известна лишь та «табель штата» (список должностей без указания их жалованья), на которую ссылается Ломоносов.

²¹ Здесь имеется в виду § 16 регламента: «Академик всякий должен в том только трудиться для общества, что к его науке принадлежит, так, как, например, ботаник не должен вступаться в математические дела, анатомик в астрономические и прочее».

²² Эти приложения не сохранились.

²³ См. выше, во вводной части настоящих примечаний (стр. 614), текст «последнего», 64-го, параграфа.

²⁴ См. предыдущее примечание.

²⁵ Упоминаемые здесь параграфы регламента предписывали президенту сочинить регламент Университета и инструкции для Типографии и Книжной лавки.

²⁶ Регламент Адмиралтейства предписывал последнему отчитываться в приходе и расходе денежных сумм перед Ревизион-конторой.

²⁷ См. примечание 23.

²⁸ См. документ 470, §§ 34 и 44, письмо 13; т. IX, документ 286 и примечания к ним.

²⁹ Новые члены Академической канцелярии Ломоносов и Тауберт назначены президентом К. Г. Разумовским 13 февраля 1757 г. (в журнале Канцелярии это распоряжение президента записано под 1 марта 1757 г.; см. документ 495), а Штелин — 12 апреля того же года (ААН, ф. 3, оп. 1, № 468, л. 147).

³⁰ Определением Канцелярии от 18 июня 1750 г. профессор И. -А. Браун был «уволен» от «хождения в Академическое собрание и положенных на него астрономических дел» (Материалы, т. X, стр. 438—439). Указ об этом, подписанный Г. Н. Тепловым, был оглашен в Академическом собрании 22 июня 1750 г. (Протоколы Конференции, т. II, стр. 234). Между тем, Браун просил всего лишь о том, чтобы ему дан был один свободный день в неделю «для отправления собственных его нужд» (ААН, ф. 21, оп. 1, № 101, л. 200 об., Протоколы Конференции, т. II, стр. 229). После 22 июня 1750 г. Браун в течение трех с лишним лет почти никогда не участвовал в заседаниях Академического собрания. С октября 1753 г. Браун стал изредка посещать заседания, но все же пропустил большинство их: так, в 1756 г. он не присутствовал на 15 заседаниях, в 1757 — на 10. в 1758 — на 6, в 1759 — на 14 заседаниях, в 1760 — на 9 заседаниях; в 1761 г., в первой половине года, Браун не пропустил ни одного заседания.

³¹ В 1749—1750 гг. профессор анатомии и физиологии Авраам Каау-Бургав посещал заседания Академического собрания с большими перерывами; с конца февраля 1751 г. и до конца 1753 г. Бургав не был ни разу. Между тем, ордером президента от 19 апреля 1753 г. годовой оклад Бургава был увеличен с 1000 р. до 1500 р. (ААН, ф. 3, оп. 1, № 464, л. 278). В 1754—1757 гг. Бургав присутствовал ежегодно на 2—3 заседаниях, в 1758 г., в первой половине года, не был ни на одном заседании, а 14 июля 1758 г. скончался.

³² Секретарями Конференции с 1742 г. были профессоры: Х. -Н. Винсгейм (1742—1746), Ф. -Г. Штрубе-де-Пирмонт (1746—1749), вновь Винсгейм (1749—1751), в январе — феврале 1751 г. ввиду болезни Винсгейма обязанности секретаря исполнял профессор Г. -В. Рихман, А. -Н. Гришов (1751—1754), Г. -Ф. Миллер (1754—1765).

³³ См. документ 470, §§ 31 и 32 и примечания к ним.

³⁴ О каком определении Канцелярии или президента идет тут речь, установить не удалось. Прибавка жалованья Миллеру относится, по-видимому, к февралю 1754 г., когда Миллер был назначен конференц-секретарем и годовой его оклад был повышен с 1000 до 1500 р. (ААН, ф. 3, оп. 1, № 465, л. 162 об.). «Должность российского географа», о которой здесь говорится, — вероятно, должность российского историографа (звание, которое Миллер получил еще в 1747 г.). 23 октября 1760 г. Миллеру было прибавлено еще 200 р. в год за редактирование «Ежемесячных сочинений» (там же, № 471, л. 247; ср. примечания к письму 72).

³⁵ «Вкоренившийся злодей» — Г. Н. Теплов.

³⁶ Имеется в виду сенатский указ от 23 августа 1754 г. (см. примечание 1).

³⁷ Имеется в виду исключение Ломоносова из числа участников «чрезвычайных собраний» Академии в марте 1755 г., о чем см. в этом же томе, документ 470, § 35 и примечания к нему.

³⁸ «Секретарь Конференции в тех академиях надобен, где нет Канцелярии, а у нас он совсем излишен» (документ 405).

³⁹ В 1754 г., по представлению гр. П. И. Шувалова, учреждена была при Сенате для пересмотра действующих законов и составления нового уложения особая комиссия из восьми членов, в числе которых находился и профессор юриспруденции и политики Ф. -Г. Штрубе-де-Пирмонт. При сенатском указе от 23 августа 1754 г. был опубликован «План к сочинению нового уложения» (ПСЗ, 10283). План этот был сочинен профессором Штрубе вместе с вице-президентом Юстиц-коллегии Ф. Эмме на основании составленного Штрубе «Краткого руководства к российским правам» (Пекарский, I, стр. 683—684).

^1а Зачеркнуто тщится.

^1б Зачеркнуто последняя моя должность.

^1в Академии надписано вместо зачеркнутого наук.

^1г Зачеркнуто науки распространялись и процветали в отечестве.

^2а Зачеркнуто Хотя академическое состояние прежде нового штата было по большей части в мою при Академии небытность, однако имею об оном немалое знание, которое отчасти чрез достоверные известия, отчасти по приезде из-за моря в немалое время собственным искусством сведал. Всех беспорядков ни моя память обнять не может, ниже их множество представить позволяет обстоятельно. Для того знатнейшие кратко упоминаю.

1. Члены Академии Наук, Петром Великим выписанные славные люди — Герман, Бернулий, Билфингер, Беккенштейн и другие <для неудовольствия и обид от бывшего тогда Академии президента Блументроста и от библиотекаря Шумахера> принуждены были выехать, и Россия лишилась великой от них чаемой пользы.

2. Ссоры Шумахеровы с оставшими старыми профессорами, а особливо с Делилем и Дюверноем, много приращению наук препятства учинили.

3. Великое воспящение и помешательство чинили частые неудачливые челобитья на Шумахера: 1) самых первых вышепомянутых профессоров бесполезные жалобы для незнания российского языка; 2) приехавших из Москвы в 1736 году студентов прошение в Прав[ительствующем] Сенате, для того что их почти голодом уморили; 3) доносительство многих академических служителей разных званий с советником Нартовым, для чего учреждена была комиссия [в] 1742-м году, и по некоторым пунктам Шумахер приличился, но, знатным предстательством прикрыт, спасся; 4) всем Профессорским собранием подаваны были в Правительствующий Сенат на него письменные жалобы <который указал править учеными делами Профессорскому собранию, однако вступлением новым штатом все отменилось, и Канцелярия получила полную власть над профессорским корпусом>. Таким образом, происходящие неспокойства препятством были наставлению молодых людей, а особливо что их мало на жалованье содержалось, не было смотрения и усердия к обучению природных россиян.

^3а Ломоносов и Виноградов написано на полях другими чернилами вместо зачеркнутого Мы двое.

^3б Канцелярия академическая написано на полях другими чернилами вместо зачеркнутого

^4а Зачеркнуто и уже в мою бытность здесь в адъюнктах четыреста рублев на мою часть якобы для посылки мне за море из Статс-конторы принимались в Академию. Чудное дело! Я был в одно время три года здесь и за морем вдруг. <Здесь определено то жалованье 300 рублев, а за морем четыреста, однако>. 5) В 1742-м году, приметив Шумахер, что многие академические служители на него доносить в испровержении наук и в похищении казны изготовились, определил читать лекции только для виду и выдал каталог лекций всех профессоров и адъюнктов, хотя только прямых российских студентов было только двое — Протасов да Котельников, которые из Невской семинарии добровольно в Академию выпросились. Но сии лекции пресеклись в краткое время <Шумахеровым арестом>. Пунктов 3 и 4 нет в рукописи.

^4б Зачеркнуто мне неизвестно, однако.

^4в Зачеркнуто худое ее состояние.

^5а других школах было зачеркнуто и заменено словами Спасские школы, которые затем тоже зачеркнуты, а слова других школах восстановлены.

^5б доброе написано на полях вместо зачеркнутого нарочитое.

^5в Зачеркнуто каталоги печатные.

^5г Зачеркнуто

^6а Зачеркнуто И так после нового стата пять профессоров <не упоминая Краценштейна, что не имел жалобы> с неудовольствием из России отъехали; шестой — Вейдбрехт от огорчения <с небольшим сорока лет> умер.

^6б Зачеркнуто Ибо лучше хотят по известным своим привилегиям и вольностям от самих себя (хотя и не с большим достатком) зависеть, нежели стоять у канцелярской двери меж подьячими или у Теплова в передней меж лакеями и часто, не получив входу, назад без успеху со стыдом поворотиться.

^6в Зачеркнуто Итак, ныне за малым числом академических членов Конференции редко бывают, а когда и случаются, однако почти бесполезны, затем что рассуждать нет с кем <в делах ученых> о высоких науках. Конец абзаца Итак, посылан был... в лучшем цвете приписан на полях другими чернилами.

^7а Зачеркнуто Почетные члены по большой части <все> немцы, что противно не токмо регламенту, но и самой справедливости, ибо Академия должна иметь взаимное сообщение с учеными людьми каждого народа. Переписки с ними также редко бывают для малого числа членов, а иные несколько и опасаются, имея прискорбные примеры.

^7б не было надписано вместо зачеркнутого нет.

^7в Зачеркнуто ни всегдашнего, ни.

^7г ни надписано вместо зачеркнутого нет.

^7д Зачеркнуто не бывают.

^7е вписано другими чернилами.

^7ж русские и были вписано другими чернилами.

^7з и немецкого вписано другими чернилами вместо зачеркнутого лучший.

^7и Первоначальное учитель переделано на учители и далее зачеркнуто почти никогда не обучает, и прочие учители французского и немецкого языка.

^8а Первоначальное переменяются переделано на переменялись.

^8б было приписано на полях другими чернилами.

^8в Зачеркнуто

^8г Зачеркнуто так и впредь уповать нельзя.

^8д не имелось надписано другими чернилами вместо зачеркнутого нет.

^8е Зачеркнуто в немалом числе иноземцы.

^8ж Первоначальное живут и не имеют переправлено на жили и не имели.

^8з Зачеркнуто в отдалении.

^8и Первоначальное извиняют переправлено на извиняли.

^8к Первоначальное не бывают не бывали.

^8л В подлиннике по ошибке сохранено незачеркнутое нет.

^8м распорядку не было надписано другими чернилами вместо зачеркнутого твердого узаконения и распорядков.

^8н Зачеркнуто Для лучшего знания прилагаю здесь мои о том рассуждения на проект секретаря Ханина, который хотя не столько о настоящем деле, однако больше о своих акциденциях и о ранге старался, желая быть сам директором.

^8о имели некоторые надписано вместо зачеркнутого имеют.

^9а Зачеркнуто одно нрзб слово и получаемые на строение от.

^9б Первоначальное получаются переделано на получаемы были.

^9в Зачеркнуто не без смысла.

^9г Зачеркнуто <обстоятельства> довольствия не помогают. Стояла долго Академия без внешнего виду и украшения, без внутреннего удовольствия и жизненного движения и, словом, в дряхлом теле едва знаки дыхания име<ет>ла. Как, напротив того, процветает Кадетский корпус! Хотя позже Академии начался, но войско е. в. наполнено из него искусными офицерами.

^10а Зачеркнуто а особливо первое.

^11а Зачеркнуто по приезде его из Сибири.

^11б Зачеркнуто лишь бы только удержать свое самовластие прир[нрзб].

^11в и о чтении лекций приписано на полях другими чернилами.

^11г По приезде Миллеровом... происходили в ссорах приписано на полях другими чернилами.

^11д На полях против заключительных строк этого абзаца приписано и зачеркнуто бывшие над Миллером.

^12а Шумахеру надписано другими чернилами вместо зачеркнутого самовластителю.

^12б Зачеркнуто доказывается недопущением многих россиян к высоким наукам чрез <употребление> принуждение к переводам, от чего я, сквозь многие нападения прошед, избавился и Попова за собою вывел и Крашенинникова.

^12в Здесь Ломоносовым выставлен значок, указывающий, что продолжение находится на другом листе, в начале которого был выставлен, очевидно, такой же значок. Но листа с

^12г Вместо зачеркнутого Рассмотрение.

^12д Написано рукой Ломоносова вместо зачеркнутого О главной причине худого состояния Академии по новом стате, то есть о недостатках и неисправностях регламента и стата. В черновике этому заглавию предшествовало Глава вторая.

^12е В черновике желаемого произведения надписано вместо зачеркнутого всех.

^12ж В черновике учреждений приписано на полях вместо зачеркнутого дел.

^13а Первоначальное должен я переделано рукой Ломоносова на должно.

^13б надлежало надписано рукой Ломоносова вместо зачеркнутого должно было.

^13в оных подвержено все колебанию и надписано вместо зачеркнутого оных должно быть все зыблемо и к.

^13г В черновике зачеркнуто склонило.

^13д Первоначальное по переделано рукой Ломоносова на в и зачеркнуто всяком.

^13е при сочинении вписано рукой Ломоносова.

^13ж В черновике худых обстоятельствах приписано на полях другими чернилами вместо зачеркнутого нынешнем состоянии.

^14а В черновике зачеркнуто учредить.

^14б В черновике зачеркнуто и содержании.

^14в в противность оного надписано вместо зачеркнутого в нем.

^14г В черновике нечаянных приключениях надписано другими чернилами вместо зачеркнутого нужных обстоятельствах.

^14д После этого абзаца рукой Ломоносова написано на полях NB отступить.

^15а В черновике зачеркнуто без профессорского совета и сообщения.

^15б В беловике, писанном писарской рукой, отсутствует следующий лист, содержание которого (со слов таковых необходимо нужных до слов высшему математику жалованье велико включительно) печатается по собственноручному черновику.

^15в В черновике приписано на полях другими чернилами.

^15г В черновике зачеркнуто основана и расположена, как.

^15д как ныне, оба статские советники Шумахер бы тогда был статский, а Теплов — коллежский советник.

^15е два статские советники надписано другими чернилами вместо зачеркнутого статский и коллежский советник.

^15ж 2) Российского собрания, нужного весьма учреждения, тогда не было, следовательно, в стате о том не упомянуто.

^15з ни к чему больше, как надписано вместо зачеркнутого <только> ничего больше не умел, как.

^16а ... должен приписано другими чернилами.

^16б профессор, и сочинитель... великого мнения

^16в ориентальными надписано другими чернилами вместо зачеркнутого тамошними.

^16г всегда бывают содержатся.

^16д Зачеркнуто можно.

^16е хотя по соседству... приписано на полях другими чернилами.

^16ж Зачеркнуто и иногд[а] <одно слово нрзб> люд[и].

^17а затем что вписано другими чернилами.

^17б Зачеркнуто набранных за шесть лет.

^17в

^17г В черновике зачеркнуто Всего сего причина.

^17д смотря на тогдашние обстоятельства приписано на полях рукой Ломоносова вместо зачеркнутого

^17е сочинитель надписано рукой Ломоносова вместо зачеркнутого он.

^17ж Зачеркнуто по тогдашним обстоятельствам.

^17з написал.

^17и О небытности надписано рукой Ломоносова вместо зачеркнутого Об отсутствии.

^18а ... его наследник написано рукой Ломоносова вместо зачеркнутого всегда того желал, дабы (как то делом оказалось) самому по своим прихотям в Академии самовольничать. Далее рукой Ломоносова приписано и зачеркнуто В черновике самовольничать написано вместо зачеркнутого господствовать.

^18б несмысленною гордостию надменный.

^18в которые сначала по нужде выписываются приписано на полях рукой Ломоносова.

^18г тогдашнее состояние настоящее неосновательные токмо, чему в черновике соответствовали слова настоящее только.

^18д В черновике ... будущие роды приписано на полях другими чернилами.

^18е в регламенте приписано на полях рукой Ломоносова.

^18ж и о даче им большего жалованья.

^19а В черновике ныне и впредь... к тому неспособны без иностранных <никогда> стоять не может? Сие произошло от того, что сочинитель смотрел на тогдашнее состояние Академии, из иностранных почти сложенное.

^19б Зачеркнуто Профессоры.

^19в В черновике зачеркнуто <надворными> гофратами.

^19г В черновике ниже на то... дворянства приписано на полях другими чернилами.

^19д производятся.

^19е профессоров приписано на полях рукой Ломоносова.

^19ж В черновике ... тайные приписано на полях другими чернилами вместо зачеркнутого в тайные советники.

^19з В черновике приписано на полях другими чернилами вместо зачеркнутого во фрейгеры.

^19и и даются им кавалерии приписано на полях рукой Ломоносова.

^19к Сверх того от Канцелярии действительным членам презрение и несмысленные и между собою спорные ордеры: сделай то или другое, быдто бы профессорское дело, которое все мысли в непорядок приводит и охоту к трудам отнимает. Было как когда захочется: в трынку заиграть или на караул поставить.

^19л В черновике зачеркнуто и то с трудом.

^20а В черновике надписано другими чернилами вместо зачеркнутого и возросла бы честь Академии.

^20б Хотя ж бы надписано вместо зачеркнутого

^20в Первоначальное не хотели исправлено на не похотели.

^20г приписано на полях рукой Ломоносова.

^20д В черновике зачеркнуто когда бы их довольное число было, которому.

^20е размножению наук тому.

^20ж почти приписано на полях рукой Ломоносова.

^20з Первоначальное по великому жалованью е. в. по великой сумме.

^20и В черновике зачеркнуто сколько могу упомнить, двадцать пять университетов, вместо чего приписано на полях другими чернилами

^20к университеты наполнены многими тысячьми приписано на полях рурой Ломоносова вместо зачеркнутого в толь многих университетах многие наполнены до 4000, самые малые до 80-ти студентов. Над зачеркнутым рукой Ломоносова надписано и зачеркнуто знатного числа.

^20л не рассуждал здесь обще приписано на полях рукой Ломоносова вместо зачеркнутого

^20м Зачеркнуто не знал.

^20н кои старее надписано рукой Ломоносова вместо зачеркнутого

^21а быть может приписано на полях рукой Ломоносова.

^21б В черновике разности понятия и прилежания своему остроумию.

^21в В черновике 30, а и 20 человек

^21г школьники приписано на полях рукой Ломоносова.

^21д перед жалованными ж студентами приписано на полях рукой Ломоносова вместо зачеркнутого

^21е В черновике зачеркнуто приехал[?] в университет и показал свой аттестат, что он учился в школе[?].

^21ж В черновике зачеркнуто и себя показал, что он [].

^21з В черновике зачеркнуто того никто.

^21и низкости и неимения приписано на полях рукой Ломоносова вместо зачеркнутого

^21к В черновике зачеркнуто разночинцам, а особливо.

^21л В черновике зачеркнуто [два или три слова нрзб

^21м будет вписано рукой Ломоносова.

^22а В черновике первоначальное дабы получить ученого природного человека для получения ученого россиянина.

^22б но пусть надписано вместо зачеркнутого да пускай.

^22в жалеть, надписанное вместо зачеркнутого плюнуть.

^22г В черновике зачеркнуто <дене[г]> 100 раз за своих сорок алтын заплатить могут, а не позволено детям их в Академии учиться.

^22д В черновике зачеркнуто сравнив.

^22е В черновике зачеркнуто и от холопей.

^22ж <безумно> нескладно умничал. В беловике, писанном писарской рукой, отсутствует следующий лист, содержание которого (со слов 1) В расположении академических классов В противность седьмого пункта позволено главному командиру в отменении включительно) печатается по собственноручному черновику.

^22з равно ибо.

^22и Зачеркнуто какое безобразие! имел неу[нрзб] что.

^22к и точно... надписано другими чернилами вместо зачеркнутого над сочинением. А прошел.

^22л Зачеркнуто другими чернилами три.

^23а и содержании и приписано на полях другими чернилами.

^23б Зачеркнуто союза.

^23в упражняться

^23г Итак надписано другими чернилами вместо зачеркнутого для того.

^23д Зачеркнуто

^23е Зачеркнуто другими чернилами Профессорское собрание совсем подвержено канцелярским двум членам, малое понятие о науках имеющим. Какое ж иметь могут почтение к ним учащиеся, видя их уничижение? И какою ревностью в наставлении учащие поступать будут, видя себя в презрении?

^23ж Зачеркнуто никому.

^24а где нет как способов.

^24б сличит надписано вместо зачеркнутого <снесет> сравнит.

^24в ... в приложениях № ... приписано на полях другими чернилами.

^24г позволено надписано другими чернилами вместо зачеркнутого

^24д отменении надписано вместо зачеркнутого рассуждении всего. Далее печатается по беловику, писанному писарской рукой.

^24е пунктов ошибочно исправлено на пункты.

^24ж дозволяется бывает.

^24з есть вписано рукой Ломоносова.

^24и В черновике приписано на полях другими чернилами.

^24к Зачеркнуто Сколько сей пункт подал причины к беспорядкам, то следует ниже в главе писано и далее весь последний абзац главы второй написан рукой Ломоносова.

^25а <осталось> остав[лен].

^25б Первоначальное оставлен переправлено на и далее зачеркнуто был один.

^25в Первоначальное Большая часть Большее число и далее зачеркнуто Ежели нет нарушен[ных?].

^25г Зачеркнуто нужд.

^25д нерассудного.

^25е Зачеркнуто другими чернилами 1) для малого числа профессоров, 2) для позднего назначения и приказания, 3) для разных досад и огорчений профессорам.

^25ж свои изобретения .

^26а исполнено приписано на полях другими чернилами.

^26б Зачеркнуто Университета, Типографии, Книжной лавки.

^26в не исполнено исправлено другими чернилами на не всегда исполнено.

^26г пять должна Академия ученому свету вместо семи одна выдана, вместо девяти три назначены.

^26д Зачеркнуто и хотя профессоры по президентскому ордеру долго трудились о Университете, однако Теплов ни их труда не апробовал, ни поправил, ни своего не выдал. Подобным образом и та комиссия, в которой поручено было некоторым академическим членам трудиться о разборе академических служителей, была бесплодна, затем что Теплову по его намерениям не показалась и только была для виду.²⁸

^26е Зачеркнуто

^27а дела надписано вместо зачеркнутого дела деланы, н[а]пр[имер] приказания.

^27б Зачеркнуто

^27в а ныне... как захотят приписано на полях другими чернилами.

^27г Зачеркнуто

^27д взято и дано Миллеру надписано вместо зачеркнутого к Миллеру. И несмот[ря].

^27е К первоначальному приписано на полях другими чернилами и фантазиям, после чего все переделано на все по пристрастиям.

^27ж им же.

^27з Зачеркнуто по Теплова исканию в.

^27и сие учинено... приписано позднее.

^28а Зачеркнуто Однако надежды еще не видно к исправлению Академии: вкоренившийся злодей³⁵ все еще по своим мыслям в ней обращается; к нему все ходят для спросу; от него все зависит; <он> и недовольно, что [с]только зла в Академии сделал, но еще новым злом старое закрыть тщится, явно противясь высочайшему повелению е. в. из Правительствующего Сената <о исправлении законов>,³⁶ учинить нападение,³⁷ ведая, что я больше, нежели другие профессоры, могу сыскать покровительства, то, чего не может он предпринять на других профессорах, которые перед ним трепещут и ничего не смеют молвить, ведая его силу и злое сердце?

^28б Первоначальное стоит исправлено на

^28в печали служило приписано вместо зачеркнутого сокрушению и слезам служить будет.

^29а Начало главы написано заново вместо зачеркнутого в черновике <Академия Наук>. 2. Университет. 3. <Академия Художеств>. Российское собрание. 4. <Гимназия. Российское собрание>. Гимназия. 5. <Гимназия> Академия Художеств. 6. Библиотека и Кунсткамера. 7. Канцелярия.

^29б Вместо зачеркнутого в черновике Академии Наук.

^29в В черновике зачеркнуто первое.

^29г обычному [?].

^29д В черновике зачеркнуто простого.

^29е В черновике зачеркнуто

^29ж В сохранившемся неполном черновике далее шел следующий текст, не вошедший в беловик Каждого должность, чин и жалованье предлагается в следующей таблице:

Должности		Ранги			Жалованье
Ординарный или старший член высшей математики астрономии механики					По 660 р.
Класс физический Ординарный или старший физик   — — — медик   — — — химик
Класс исторический Ординарный или старший анатомик и зоолог   — — — ботаник   — — — металлург
			Итого
Секретарь Конференции —		в том же ранге		1000
У каждой должности по одному экстраординарному или молодшему члену по 500 р.					4500
В каждой должности по адъюнкту по 360 р.		Капитан			3240
			Итого	14680

^30а Цифры вписаны красными чернилами рукой Ломоносова.

^31а греческих и латинских наук.

^31б Беловик, писанный писарской рукой на этом обрывается. Дальнейшие строки до итога 34 740 включительно написаны рукой Ломоносова красными чернилами, а против них на полях его же рукой и теми же красными чернилами произведены связанные с этими строками арифметические подсчеты.

^32а

^32б Зачеркнуто и катал[ог] нау[к].

^32в Перед словом академиков Ордин[арных].

^32г Зачеркнуто 8 по 200 <200 и по 100> <и по 100> рублей.

^32д Строкой ниже зачеркнуто

^33а Зачеркнуто который сверх.

^33б Зачеркнуто <высочайшей> неопределенной.

^33в учреждении.

^33г Зачеркнуто регламента.

^33д Зачеркнуто

^33е Зачеркнуто для большего усердия.

^33ж ибо от сих... усердия

^33з Зачеркнуто стата.

^33и нарочного надписано вместо зачеркнутого

^34а Зачеркнуто Глава 7. О награждениях и штрафах внутрь Академического собрания.

^34б Зачеркнуто адъюнктах.

^34в соответ[ствии?].

^34г Строкой ниже зачеркнуто 9. О награждениях и штрафах.

^35а Часть Глава.

^35б Первоначальное или переделано на и.

^35в Строкой ниже зачеркнуто

^35г Зачеркнуто упражнени[ях].

^35д Строкой ниже зачеркнуто 7. О награждениях и наказаниях.

^36а О Книжной лавке переделано на О содержании и поведении книжной продажи.