1751 ФЕВРАЛЯ 18. РЕПОРТ В КАНЦЕЛЯРИЮ АН О ПРЕДИСЛОВИИ
К „АРГЕНИДЕ“, ПЕРЕВЕДЕННОЙ НА РУССКИЙ ЯЗЫК
В. К. ТРЕДИАКОВСКИМ
По ордеру, присланному из Канцелярии Академии Наук, заметил я в предисловии к „Аргениде“, переведенной профессором Васильем Третьяковским, те места, которые отменить или и совсем выкинуть должно для причин, о которых Канцелярия уже уведомлена. И для того прилагаю при сем данное мне оное предисловие обратно. О сем Канцелярии Академии Наук репортую.
Профессор Михайла Ломоносов
1751 года
Печатается по собственноручному подлиннику (ААН, ф. 3, оп. 1, № 137, л. 484).
— Пекарский, II, стр. 160.
„Аргенида“, весьма популярный в XVIII в. аллегорический роман английского сатирика начала XVII в. Джона Барклея, в русском переводе В. К. Тредиаковского, был к началу 1751 г. уже наполовину отпечатан, когда Ломоносов впервые, повидимому, познакомился с предисловием переводчика, тоже уже отпечатанным. В предварительном рассмотрении книги, происходившем за год до того, в январе и феврале 1750 г., перед сдачей ее в типографию, Ломоносов не принимал участия по болезни (ААН, ф. 3, оп. 1, № 137, лл. 462, 471 и 478). Из предисловия еще до сдачи его в набор Тредиаковский в два приема (сперва красными, потом черными чернилами) вычеркнул все содержавшиеся там резкие полемические выпады, направленные против А. П. Сумарокова, которого Тредиаковский, не называя по имени, а величая насмешливо Архилашем Архилохичем Суффеновым, обвинял в незнании основных правил стихосложения (там же, разр. II, оп. 1, № 77, стр. LVIII и LXXI—LXXVI). В окончательном тексте предисловия, сданном в типографию и ею набранном, остались, однако, следующие слова: „Ямбический стих введен в наше стихосложение профессором Михайлом Ломоносовым, после как уж был мною введен хореический, также и самое основание, или лучше душа и жизнь всего стихосложения, именно ж тоническое количество слогов, то есть тот склад почитать долгим, на который сила ударяет, прочие все в слове — короткими. Я прошу, чтоб сказанное о сем было принято безхитростно. Кои разглашают, что ямбический гексаметр введен к нам первыми ими, те токмо что бесстыдно тщеславятся: профессор Ломоносов тогда еще писал ко мне о сем стихе из Фрейберга, когда тщеславищиеся знали ль, что ямб, и умели ль его выговорить чисто?“ (там же, стр. LIX—LX). Под „тщеславящимися“ Тредиаковский подразумевал Сумарокова, против которого и были направлены приведенные слова. Но они задевали и Ломоносова. Речь шла о приоритете. Тредиаковский провозглашал себя, а не Ломоносова основоположником русского силлабо-тонического стихосложения, причем не совсем точно освещал фактическую сторону дела: знаменитое „Письмо о правилах российского стихотворства“ (т. VII наст. изд., стр. 7—18), написанное Ломоносовым во Фрейберге, было адресовано не лично Тредиаковскому, как утверждал последний, а в Российское собрание при Академии Наук, что придавало письму характер официальной заявки: в споре о приоритете это имело значение. Ознакомившись с предисловием к „Аргениде“, Ломоносов сообщил свое отрицательное о нем мнение Г. Н. Теплову в письме, которое до нас не дошло. Письмо было доложено Тепловым президенту Академии, а тот приказал послать текст предисловия (очевидно корректурный или печатный его оттиск) Ломоносову, с тем чтобы он отметил места, „кои ему не кажутся“, и объяснил, почему они его не удовлетворяют (ААН, ф. 3, оп. 1, № 520, л. 110). Распоряжение президента было сообщено Ломоносову ордером Канцелярии от 5 февраля 1751 г. (там же, № 137, лл. 482—483), на который Ломоносов ответил публикуемым репортом.
520, л. 135). Как видно из последующей журнальной записи Канцелярии АН от 27 февраля 1751 г., Ломоносов „предъявлял словесно Канцелярии“, что „Письмо о правилах российского стихотворства“ „не к нему одному, Тредиаковскому, но ко всему Собранию от него было писано“. Канцелярия в связи с этим распорядилась перепечатать те две страницы, где содержался вышеприведенный текст, выкинув из последнего только два слова: „ко мне“ (там же). Сохранившийся корректурный оттиск свидетельствует о том, что Типография выполнила весьма точно распоряжение Канцелярии (ГПБ, шифр 18, 45, 6, 29, стр. LXV—LXVI). В дальнейшем, однако, спорный текст был подвергнут автором более серьезной переработке, очевидно не без ведома Канцелярии: Тредиаковский выкинул оба упоминания о Ломоносове, в силу чего заявление Тредиаковского о своем приоритете стало звучать еще более решительно. В окончательном печатном тексте касавшиеся Ломоносова места изложены так: „Ямбический стих введен в наше стихосложение после того, как уже был мною введен хореический, также и самое основание, или лучше душа и жизнь всего стихосложения“ (Аргенида, повесть героическая, сочиненная Иоанном Барклаием, т. I, СПб., 1751, стр. LXV) и далее: „В Российском собрании известно было о сем стихе, когда тщеславищиеся знали ль, что ямб, и умели ль его выговорить чисто“ (там же, стр. LXVI).