1761 ИЮНЯ 4. ОПРЕДЕЛЕНИЕ КАНЦЕЛЯРИИ АН ОБ ОСТАВЛЕНИИ
В ГИМНАЗИИ УЧЕНИКА Я. ХАУСТОВА
Маия 18 дня 1761 году по определению Канцелярии Академии Наук, а по репорту г. профессора Котельникова велено обучавшегося в Академической гимназии на казенном коште подьяческого сына Якова Хаустова за неприлежание к наукам отрешить и для определения к другим делам отослать в Герольдию, однако ж отсылки не учинено. А поданным доношением он, Хаустов, объявляет: хотя-де он всячески в науках успевать старался, но по малым его летам задаваемых уроков, как другие, не выучивал и, боясь наказания, часто отгуливал, однако ж-де обучаться наукам в Гимназии крайнюю охоту имеет и как возможно с прилежанием предуспевать будет, и просит, чтоб чинимый им прежний проступок, в рассуждении его малолетства, приняв в милостивое уважение, в Герольдию не отсылать, а оставить для обучения наук в Гимназии попрежнему, если ж-де он впредь в таких проступках являться будет, за то учинить с ним по рассмотрению Канцелярии. И по указу е. и. в. Канцелярия Академии Наук приказали: хотя оного Хаустова по силе прежней резолюции и надлежало б отослать в Герольдию, но в рассуждении его малолетства и что он обещается в науке быть прилежным, а в противном случае отдается на рассмотрение Канцелярии, того ради его, Хаустова, в Герольдию ныне не отсылать, а быть попрежнему в Гимназии на казенном содержании, которого велеть обучать под добрым смотрением, чтоб впредь не бегал. О чем к г. профессору Котельникову послать ордер. А ему, Хаустову, сие определение объявить с подпискою, с таким притом подтверждением, чтоб он, заслуживая свой проступок, всячески старался в науках прилежать, а если от лености и нерадения успевать не будет, то по учинении наказания имеет быть отослан для написания в солдаты в Военную коллегию.
Михайло Ломоносов
Секретарь Михайло Гурьев
Подписан июня 4
1761 году
Примечания
Печатается по подлиннику, писанному писарской рукой и подписанному Ломоносовым (ААН, ф. 3, оп. 1, № 827, л. 68).
Публикуется впервые.
в Герольдию „для определения к другим делам“. Выждав некоторое время, Ломоносов и вовсе отменил прежнее свое решение, но лишь в одной его части: маленького „подьяческого сына“, который провинился только в том, что „часто отгуливал“, Ломоносов вернул в Гимназию, а увольнение ученика Баранова, уличенного в краже, оставил в силе.