1760 МАЯ 12. ОПРЕДЕЛЕНИЕ КАНЦЕЛЯРИИ АН О ПЕРЕДАЧЕ
«СПЕЦИМЕНОВ» Г. В. КОЗИЦКОГО И А. П. ПРОТАСОВА В
АКАДЕМИЧЕСКОЕ СОБРАНИЕ
1760 года маия 12 дня по указу е. и. в. Канцелярия Академии Наук приказали: взнесенные от гг. адъюнктов Протасова и Козицкого специмены для освидетельствования отослать в Профессорское собрание при указе и по освидетельствовании, достойны ли оные быть — Протасов медицинии доктором и анатомии профессором, а Козицкой красноречия и философии и латинских словесных наук профессором же, о том подать в Канцелярию репорт.
Михайло Ломоносов
Иван Тауберт
И. Штелин
Секретарь Михайло Гурьев
Примечания
Печатается по подлиннику, писанному писарской рукой и подписанному Ломоносовым, Таубертом и Штелином (ААН, ф. 3, оп. 1, № 471, л. 102).
Публикуется впервые.
См. документ 440 и примечания к нему.
Мысль о защите диссертации на степень доктора медицины в одном из заграничных университетов появилась у А. П. Протасова во время его пребывания в Голландии в 1758—1759 гг. (ААН, ф. 3, оп. 1, № 804, лл. 227 об. — 228). Но Канцелярия АН не разрешила ему этого и по настоянию Ломоносова предложила срочно вернуться в Петербург, обещая присудить ему докторскую степень в день торжественной «инавгурации» Академического университета (там же, № 470, л. 161).
По сообщению Ломоносова, «к сему Тауберт не подписался, отзываясь, что какие-де здесь постановления и докторы, не будут-де его почитать, будто бы здешняя монаршеская власть не была толь важна, как голландская» (документ 470, § 49).
Бургава должности профессора анатомии и физиологии (там же, ф. 3, оп. 1, № 261, лл. 166—167).
Во исполнение публикуемого определения Академической канцелярии, диссертация Протасова читалась частями в Конференции, но, по справедливому выражению академика М. И. Сухомлинова, «чья-то враждебная рука тормозила назначение Протасова профессором» (Сухомлинов. История Российской Академии, III, стр. 80). Это была рука Тауберта. Предполагавшаяся инавгурация Академического университета, как известно, не состоялась, в связи с чем Протасов не получил и обещанной ему докторской степени.
В августе 1762 г. он вновь поднял вопрос о присуждении ему этой степени (ААН, ф. 3, оп. 1, № 270, л. 57). Постановлением чрезвычайного Академического собрания от 9 августа 1762 г., состоявшимся в отсутствие Ломоносова (Протоколы Конференции АН, т. II, стр. 485), Протасову было разрешено отправиться для защиты диссертации за границу. 10 июня 1763 г. он получил степень доктора медицины Страсбургского университета (там же, ф. 3, оп. 1, № 533, л. 184 и № 270, л. 69). «Тауберт сие учинил, — поясняет Ломоносов, — не для пользы Протасова, да в укоснение Университету», причем и «после возвращения Протасова доктором при произвождении его в профессоры Тауберт продолжал время, и если бы Ломоносов не ускорил, отнесши дело на дом президенту для подписания, то бы, конечно, Протасов и по сию пору был адъюнктом» (документ 470, § 49). Только 3 ноября 1763 г. Протасов был утвержден, наконец, экстраординарным профессором (Протоколы Конференции АН, т. II, стр. 508). Звание ординарного профессора он получил 8 апреля 1771 г. (там же, т. III, стр. 11—12).
279, л. 50). 26 января 1767 г. Г. В. Козицкий, занявший к этому времени высокое положение при дворе, был избран почетным членом Академии Наук (Протоколы Конференции АН, т. II, стр. 591).